Это кажется шуткой, но эта горькая шутка слишком похожа на правду. Вот вам фактический пример того, что платит крестьянин за одну десятину земли (пример, взятый из известной книги Карышева о крестьянских арендах): за одну десятину крестьянин должен обработать 11/2 десятины, да принести 10 яиц и 1 курицу, да дать один женский рабочий день (см. стр. 348-ую книги Карышева).
Что это такое? «Культура» или самая бесстыдная крепостническая эксплуатация?
Вопиющую неправду говорят про крестьян, клевещут на крестьян те, кто хочет заставить Россию и Европу думать, будто наши крестьяне борются против культуры. Неправда! Русские крестьяне борются за свободу против крепостнической эксплуатации. Крестьянское движение разлилось всего шире, всего смелее, крестьянская борьба против помещиков была всего острее именно в тех истинно русских губерниях, где крепче всего держится, больше всего укоренилось истинно русское крепостничество, истинно русские отработки, кабала, надругательство над обедневшим и задолжавшим крестьянином!
Отработки держатся не силой закона – по закону крестьянин «свободен» умирать с голоду! – они держатся силой экономической зависимости крестьян. Никакими законами, никакими запретами, никаким «надзором» и «опекой» нельзя ровно ничего поделать против отработков и кабалы. Для уничтожения этой язвы на теле русского народа есть только одно средство: уничтожение помещичьей земельной собственности, ибо она в преобладающей массе случаев есть до сих пор крепостническая собственность, источник и опора крепостнической эксплуатации.
Все и всяческие разговоры о «помощи» крестьянам, об «улучшении» их положения, о «содействии» им в приобретении земли и тому подобные речи, излюбленные помещиками и чиновниками, все они сводятся к пустым отговоркам и уверткам, раз обходится основной вопрос: сохранить или нет помещичью земельную собственность.
В этом гвоздь дела. И я в особенности должен предостеречь крестьян и крестьянских депутатов: нельзя позволять обходить эту суть дела. Нельзя доверять никаким посулам, никаким хорошим словам, пока не выяснено самое главное: останется помещичья земельная собственность за помещиками или перейдет к крестьянам. Если останется за помещиками, – останутся отработки и кабала. Останется нужда и постоянные голодовки миллионов крестьян. Муки медленного вымирания от голода – вот что означает для крестьян сохранение помещичьей земельной собственности.
Чтобы ясно показать, какова эта суть аграрного вопроса, надо припомнить главные цифры о распределении земельной собственности в России. Статистические сведения о землевладении в России – самые новые, какие только есть, – относятся к 1905 г. Центральный статистический комитет собрал их по особому обследованию, полные результаты которого еще не опубликованы. Но главные итоги уже известны из газет. Всего считают в Европейской России до 400 миллионов десятин. Из 3951/2 миллионов – о которых есть предварительные данные – казне, уделам, церквам и учреждениям принадлежит 155 миллионов десятин, частным лицам – 102 миллиона десятин, надельной крестьянской земли – 1381/2 миллионов десятин.
На первый взгляд может показаться, что больше всего земли у казны, что поэтому вопрос вовсе не в помещичьих землях.
Но это ошибка, которую часто делают и которую надо раз навсегда устранить. Казне принадлежит, правда, 138 миллионов десятин, но почти вся эта земля приходится на северные губернии – Архангельскую, Вологодскую, Олонецкую и притом на такие местности, где нельзя вести земледелия. Казенных земель, которые можно бы было отдать крестьянам, само правительство, по точным расчетам статистиков (сошлюсь, например, на г. Прокоповича и его книгу «Аграрный вопрос в цифрах»), не могло бы набрать больше 7 с небольшим миллионов десятин.
Значит, о казенных землях нельзя серьезно говорить. Не приходится говорить и о переселениях крестьян в Сибирь. Это уже достаточно выяснено оратором в Думе от трудовиков. Пусть сами гг. помещики, если они действительно верят в пользу переселений в Сибирь, – сами переселятся в Сибирь! На это крестьяне, пожалуй, согласятся… А предложение крестьянскую нужду лечить Сибирью они встретят, наверное, насмешкой.