В одном из своих писем, кажется к Кугельману, Маркс бросает мимоходом одно в высшей степени характерное и особенно интересное с точки зрения занимающего нас вопроса замечание. Он замечает, что реакции удалось в Германии почти вытравить из народного сознания воспоминания и традиции революционной эпохи 1848 года{13}. Здесь рельефно сопоставляются задачи реакции и задачи партии пролетариата в отношении к революционным традициям данной страны. Задача реакции – вытравить эти традиции, представить революцию, как «стихию безумия» – струвенский перевод немецкого «das tolle Jahr» («безумный год» – выражение немецких полицейски-буржуазных историков, даже шире: немецкой профессорски-университетской историографии о 1848 годе). Задача реакции – заставить население забыть те формы борьбы, формы организации, те идеи, те лозунги, которые в таком богатстве и разнообразии рождала революционная эпоха. Как тупые хвалители английского мещанства, Веббы, стараются представить чартизм, революционную эпоху английского рабочего движения, простым ребячеством, «грехом молодости», наивничанием, не заслуживающим серьезного внимания, случайным и ненормальным уклонением, так и немецкие буржуазные историки третируют 1848 год в Германии. Таково же отношение реакции к Великой французской революции, которая доказывает до сих пор жизненность и силу своего влияния на человечество тем, что до сих пор возбуждает самую яростную ненависть. Так и наши герои контрреволюции, особенно из вчерашних «демократов» вроде Струве, Милюкова, Кизеветтера и tutti quanti[5] соперничают друг с другом в подлом оплевывании революционных традиций русской революции. Не прошло и двух лет с тех пор, как непосредственная массовая борьба пролетариата завоевала ту частичку свободы, которой восхищаются либеральные холопы старой власти, – а в нашей публицистической литературе создалось уже громадное течение, называющее себя либеральным (!!), культивируемое в кадетской печати и посвященное сплошь тому, чтобы представлять нашу революцию, революционные способы борьбы, революционные лозунги, революционные традиции как нечто низменное, элементарное, наивное, стихийное, безумное и т. д… вплоть до преступного… от Милюкова до Камышанского il n'y a qu'un pas[6]! Наоборот, успехи реакции, загнавшей народ сначала из Советов рабочих и крестьянских депутатов в дубасовски-столыпинские Думы, а теперь загоняющей его в октябристскую Думу, эти успехи рисуются героям русского либерализма, как «процесс роста конституционного сознания в России».
13
См. письмо К. Маркса Л. Кугельману от 3 марта 1869 года (К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные письма, 1953, стр. 217).