Рифмокрад
Да это уже очень трудно набирать будет.
Таратора
Долгие-то придают более важности.
Рифмокрад
Добро, я подумаю. (Особо.) Пойду поскорей к моей прекрасной незнакомке.
Таратора
Признаться: что если муж меня делает славною, то не меньше и он мною славен. Но как бы ни было, новая выдумка его прибавит о нем много шуму; а мне его слог при долгих еще более понравится. Признаюсь: я бы и ныне им восхищалась, но беда, что у него почти всегда бревис.[15]
Действие третье
Театр открывается. Тройкина и Тянислов играют в карты. Прията сидит за клавирами. Ланцетин, взяв на столе скрипку, настраивает, чтобы ей аккомпанировать. Милон возле ее садится. Плутана делает любовные знаки то Рифмокраду, то Тараторе. Рифмокрад и Таратора сидят по обеим сторонам перед чашею с пуншем. На столе поставлено множество стаканов пустых и половина выпитых, в знак того, что уже пунш роспит. Иван разносит чай.
Азбукин (пьет пунш.)
Пунш такой прекрасный, что одна чашка в состоянии свести с ума две головы.
Таратора
Это я старалась, сударь! (Мужу.) Да что же ты не пьешь, батюшка? Я для тебя его делала.
Рифмокрад
Я уже выпил две чашки, свет мой!
Милон
Итак, сударыня, я могу льститься, что судьба перестала противиться моему благополучию?
Прията
Ежели дядюшке и тетушке угодно, я соглашаюсь.
Иван подает чай Тройкиной.
Тройкина
Какой у вас дюжий детина! где вы эдакого подцепили, моя матушка?
Иван
Родился в господской деревне, сударыня, да вот бог привел в городе барину голову убирать.
Тройкина
Смотри, еще какой разумник! да эдакий парень, право, не худо может всчесать на голове… Господин Рифмокрад, послушай-ка, батюшка, он, что ль, у тебя всегда голову чешет?
Рифмокрад
Я, сударыня, не примечаю совсем этого, бывши занят; у меня жена их к тому наряжает.
Таратора
Нет, матушка; иногда он, иногда другой.
Тройкина
Как! да разве не один причесывает ему головушку?
Таратора
И! нет, мать моя. Кому досуг.
Тройкина
Позволь же, мать моя, чтоб он и меня иногда причесал.
Тянислов
Ну, вот, Иван, новый доход!
Иван
Я бы, сударь, с охотою…
Тянислов
Однако же и давича побранился с госпожею Тараторою.
Иван
Да вить это оттого, что я не привык таких вертлявых голов чесать, какова у ее милости. У мастера, бывало, мы всё всчесываем на болване. Вы сами знаете, сударь, жалуюсь ли я когда на вашу голову.
Тянислов
То-таки я не люблю вертеться.
Иван
Право, так, сударь! Ваша голова так же спокойна на своем туловище, как парикмахерский болван.
Азбукин
Так, сударь, благословясь да и по рукам!
Рифмокрад
Как угодно жене: я соглашаюсь.
Таратора
Как он хочет: за мной слова нет.
Азбукин
Да когда ж толку-то от вас дождусь?
Плутана (лекарю.)
Parbleu, monsieur le docteur,[16] что ж вы не скрипите?
Ланцетин (Прияте.)
Зачнемте, сударыня! Пуще всего трель выделывайте чище.
Тянислов (бросил карты.)
Нет, не хочу более. Ты эдак все у меня выиграешь. Княжна, или ты играешь очень счастливо?
Тройкина
Коли бы меня не обманывали, то б, конечно, я не так много проигралась.
Ланцетин
Сто дневных бы вам лихорадок, проклятые картежники… дёрнуть не дадут!
Тройкина (кричит.)
Кто хочет со мною в карты?
Тянислов (садясь возле Азбукина.)
У вас, сударь, самый веселый угол во всей комнате.
Азбукин
Сядь-ко лучше здесь, так встанешь не с легким карманом, а с тяжелою головой.
Тройкина (кричит, тасуя карты.)
В карты со мною кому угодно?
Азбукин
Да в чем ты играл?
Тянислов
В крестах, сударь!
Азбукин
Ну, так о чем тужить? Зови своим, что ни увидишь: это самая счастливая масть: в крестах никогда не проиграешь.
Тройкина (кричит, тасуя карты.)
В пикет кто изволит?
Ланцетин
Проклятая картежница! Постойте, сударыня, я с нею поиграю, а то она всех здесь оглушит. (Садится за стол с Тройкиной.) Давайте, сударыня!
Таратора