Фатюев
Дьявол тебя побери и с пирогом! Я ни из чего не хочу встретиться с Грубининым, а особливо при них…
Ванька
Так что жe, сударь, в карикль, да и с богом! Погода прекрасная…
Фатюев
Да чем же я извинюсь? – Э! постой! Мне пришла изрядная мысль. Я им все твердил, что за меня сватают княжну Снафидину. Это подожгло старика, чтоб меня из рук не выпустить.
Ванька
Знаю, сударь, хотя у княжны Снафидиной этого и в голове не бывало.
Фатюев
Все равно! Я отпишу, что будто сию минуту присылал за мной по этому сватовству мой дядя и что я еду решительно отказать.
Ванька
Прекрасно!
Фатюев
Нагнись же – ты будешь мне вместо письменного стола.
Ванька
О, если б моя спина только тем отделалась! (Фатюев задумывается.) Что ж вы не пишете, сударь?
Фатюев
Послушай – да посмотри-тка, не уехал ли Грубинин?
Ванька
Нет, сударь, нет! – Я слышал, как они его уняли остаться завтракать с ними.
Фатюев (стукнув по спине).
Чорт бы его взял!
Ванька
О сударь!
Фатюев
Виноват! Этот Грубинин меня вовсе расстроил!
Ванька
Пишите, сударь, пишите; а то они могут сюда вернуться, и тогда уж поздно.
Фатюев
Хочется мне, чтоб и письмо им порасцветить. – Да! да! прекрасная мысль!
Ванька
Скорее, сударь, я упаду.
Фатюев
Кончил! – Прекрасно! Я доволен, Ванька! Если б ты мог чувствовать, какое у меня пламенное воображение!
Ванька
Ах, сударь, вся спина моя горит. – Да поезжайте, вон, кажется, это они.
Фатюев
Где? Где?
Ванька
Вон между деревьев мелькают – вот в том лесу. И Грубинин – вон под елями.
Фатюев
И Грубинин! Прощай. – Отдай записочку и извини меня… Чтоб чорт взял этого Грубинина! – Расскажи мне после, довольны ли они будут пирогом и записочкою.
Ванька (один).
Уф! насилу сжил его с рук; от сердца немножко отошло. Теперь, пока время есть, придумать нельзя ль хотя вполовину беды поправить.
Ужима, Прелеста, Милон, Даша и Ванька.
Ужима
Боже мой! Я чувствую ваше страдание… Ничего нет мучительнее, как несчастная любовь; но это не от меня зависит.
Прелеста
Матушка! убедите вашими просьбами батюшку!
Милон
Сделайте наше благополучие.
Ужима
Ах, боже мой! Вы знаете мою чувствительность; я терзаюсь, глядя на препятствия, которые судьба полагает взаимной вашей нежности. Но муж мой совсем других сентиментов; с ним способу нет сладить.
Ванька
Барин приказал поклониться, прислал пирог и при том письмецо.
Ужима
Как он мил! Милон, не правда ли, что у нас будет сентиментальный завтрак, под леском у ручейка. – Ах, если б нежный соловей украсил его своею гармониею!
Ванька
Не прикажете ли, сударыня, сбегать на село к приказчику – может быть, у него есть в клетке: то б мы повесили на дерево.
Милон (особо).
В таких летах и такое легкомыслие! Это несносно! (Ей.) Но скажите, сударыня, ужли вы с равнодушием будете смотреть на наше несчастие?
Ужима
Ах, боже мой! Я затерзаюсь, глядя на ваши страдания.
Прелеста
Итак, я осуждена быть несчастливою!
Милон
Прощайте же, сударыня!
Прелеста
Милон, ты оставляешь меня?
Даша
Жалко глядеть на них.
Ужима
Ах, нет, не уходите, не уходите, сударь, останьтесь с нами! После завтрака мы сядем где-нибудь в тени развесистыя ивы, и я спою в утешение вам любимую мою песенку: «Я птичкой быть желаю»… Даша! Да здесь ли мои песни?
Даша
Нет, сударыня, я не знала…
Ужима
Это ужасно! ты знаешь, что я без них, как без души; какая ты ветреная.
Даша
Вы наградите то голосом, сударыня, чего не упомните в словах.
Ужима
Это правда, что мой орган с некоторого времени стал чувствительнее и мягче, однако прошу вперед быть памятливее.
Прелеста
Я страдаю!
Милон
Я в отчаянии!
Ужима
И я терзаюсь с вами! выслушайте, теперь очень кстати будет эта песенка: мы все в прекрасном расположении для сентиментальной музыки. (Начинает петь)
Вспышкин и те же.