Тотт. У меня есть ты!
Кристина закрывает ему рот рукой. Молчи, дитя!.. В виду этого я уже просила для тебя у Оксеншерна! герцогский титул. С минуты на минуту дожидаюсь ответа.
Тотт. Я царь вселенной — пока ты моя царица, чего же мне больше!
Кристина. Надо сделаться царем земным! Маленькая Кристина не умеет летать. Увы! Неужели я сделаю тебя несчастным… Эпиметей!
Тотт. Моя Пандора, ты заставила меня впервые взглянуть на небо… Ты чистая, белоснежная в глубине души, несмотря…
Кристина. Несмотря…
Тотт. Несмотря на то, что порой маленький гном — дух земли — искажает черты твоего дивного лица…
С улицы доносятся крики.
Кристина бросаясь к окну, за которым сидели подмастерья. Что такое?
Тотт вскакивает и обнажает меч.
Кристина выглядывает в окно. Толпа народа.
Гарди входит. Ваше Величество, простите мою дерзость, но в городе сильное волнение.
Кристина возвращается в глубь сцены. Какая же причина?
Гарди. В двух словах! Дело касается особы королевы. Какой-то сумасшедший зарезал на улице женщину, приняв ее за королеву.
Кристина испуганно. За что они меня ненавидят? По-детски. Что я им сделала? Разве я не старалась делать добро, защищать слабых? Разве…
Гарди. Милое дитя, ты до сих пор только играла… так нельзя! Маленькой Кристель давно уже нет, а ты продолжала ею оставаться. Скоро сюда явится канцлер, выслушай старого мудреца, он один может спасти тебя.
Кристина грустно. Это необходимо! Подходит к Топу, протягивает ему руку и смотрит на него горячим взглядом. Подожди там, Я позвоню. Близко к его лицу, как бы готовясь поцеловать его. Только не уходи! Мы еще должны поговорить о твоем костюме для балета.
Тотт. Я готов ждать хоть сто, хоть двести лет! Уходит.
Гарди. Прежде всего, Кристина, балет должен быть отложен!
Кристина. Балет? Ни за что!
Гарди. Тогда толпа ворвется в замок!
Кристина. Чего же им надо?
Гарди. Одно к одному! Благодаря процессу, с каждым днем дело всё более и более выясняется.
Кристина дико. Заткни им глотки! Казни их без всякого суда! Ведь их схватили на месте преступления! Какие же еще улики?!
Гарди. Прикажешь казнить потихоньку?
Кристина. Со скамьи подсудимых негодяи еще будут оправдываться лгать. Потом появятся разные пасквили! Сделай так, чтобы они замолчали сразу и навеки…
Гарди. Мой бедный маленький друг!
Кристина. Бедная Кристина!
Бурдло входит с развязными манерами и веселым лицом.
Кристина. К де-ла Гарди. Гони его вон! Эта какая-то обезьяна, а не человек!
Гарди подходит к Бурдло и схватывает его за плечи. Вон, милостивый государь!
Бурдло улыбается.
Кристина. Гони его палкой, Магнус!
Гарди выталкивает Бурдло. Этот человек был когда-то номер первый. Считался величайшим среди всех великих людей!
Кристина. Это низко, Магнус.
Гарди. Прости! Но ведь ты, кажется, считала его выше Оксеншерна?
Кристина. Я тогда еще не знала Тотта.
Гарди. Клауса?
Кристина. Да. Вот голова, созданная для короны!
Гарди. Ты любишь его?
Кристина. Да, люблю, я полюбила в первый раз и навеки…
Гарди. Ты играла им, увлекала его, и попалась сама!
Кристина. Да, теперь конец моей свободе, но эти узы дороги мне… Он один поможет мне выбраться из всей этой тины.
Гарди с искренним чувством. Кристина, мне трудно простить тебя; ты жестоко и коварно поступила со мной; положим, я не остался перед тобой в долгу; теперь, когда я вижу какую женщину создал Тотт своей любовью из лживого развратного существа, каким ты была мне становится стыдно, со слезами в голосе, и я начинаю сознавать всю свою вину перед тобою, потому что я своей любовью не мог пересоздать тебя. Поздравляю от всего сердца, мне кажется, теперь ты нашла настоящее чувство и настоящего человека!
Кристина закрывает рукой глаза, стараясь скрыть слезы. Магнус… сдавленным голосом. За твою искренность я хочу ответить тем же! Эта любовь убила королеву; осталась только женщина… Меняя тон. Фу, как мне стыдно!..
Гарди. Канцлер!
Кристина вздрагивает. Во что бы то ни стало надо быть королевой, хотя королевы больше нет. Магнус, передай моей матери, что я прошу ее прийти через некоторое время. Отыщи доброго Штейнберга, я сейчас жестоко поступила с ним. Попроси его простить меня… Распускает подколотый шлейф. И прости меня сам…
Гарди. Я друг твой. Меняя тон. А может быть, прикажешь еще передать что-нибудь Пиментелли.