Кристина. В таком случае я принуждена это сделать!
Оксеншерна. Благодарю, дитя мое!.. А теперь прощай. Крепко целует её руку. Бог да благословит и да хранит тебя! Уходит.
Кристина одна; успокаивается и превращается снова в изящное существо, полное грации и женственности. Звонит. Хольм входит. Это ты, камергер?… Зажги пожалуйста здесь лампы; совсем темно.
Хольм, зажигая лампы. В городе сильное волнение.
Кристина. Я уже это слышала, мой друг… Оно скоро успокоится… Снова звонит три раза.
Тотт входит.
Хольм уходит.
Кристина. Страстно Тотту. Клаус, балет не состоится, но сегодня вечером ты должен прийти в павильон Львиной Пещеры — там я буду ждать тебя и устрою праздник для тебя одного. Это будет нечто в роде римского пира.
Тот. Ты и я — это уже целый мир, кто нам нужен еще для праздника.
Кристина. Ты увидишь Пандору.
Тотт. Ты хочешь шутить с дьяволом!
Кристина мягко. Так строго?
Тотт. Нет, ты заставила меня полюбить Бога! Я не хочу возвращаться к прежнему.
Кристина целует его. Моя мать!..
Тотт, шатаясь, робко. Ты даешь и в то же время что-то отнимаешь! Что даешь ты — я еще не знаю, но душу мою ты взяла… Кристина, пощади! Я еще так молод!
Кристина. Молод! Юн! Ты юный бог!.. Теперь иди!
Тотт уходит.
Кристина с минуту одна, подходит к столу и убавляет лампу.
Мария-Элеонора входит, не замечая Кристины. Дитя мое, где ты?
Кристина бросаясь в объятия матери. Мамочка!
Мария-Элеонора уже старая женщина, держится просто, но с достоинством. Что случилось? Что случилось с крошкой? Что-нибудь натворила? Какие-нибудь беспорядки? Пойдем сядем.
Кристина усаживает мать на софу, сама располагается на двух стульях, кладет голову ей на колени. Молчание.
Мария-Элеонора проводит рукой по её волосам.
Кристина. Ведь ты когда-то также была королевой?
Мария-Элеонора. Нет, дитя моя, я была женою великого короля и твоею матерью — и только… пока было можно. Голос её дрожит. Потом у меня отняли мое дитя Бог им судья за то. Они желали дать тебе мужское воспитание. Винить некого…
Кристина. Говори, говори; как хорошо выслушивать жалобы…
Мария-Элеонора. Плутовка! Ей хочется этим заглушить волнение своего маленького сердечка!
Кристина. Мне хочется отдохнуть, чуть-чуть отдохнуть… я так устала, так устала… потом я сама буду жаловаться. Погладь меня по голове… Вот так!.. Как славно на минутку превратиться снова в ребенка, в маленького, невинного, беспечного ребенка!
Мария-Элеонора. Бедная маленькая королева!
Кристина глубоким задушевным голосом. Слушай, мамочка, разве Пфальцграф Иоганн Казимир был кальвинист?
Мария-Элеонора. Отец Карла Густава? Да он был реформатом.
Кристина. Когда же Карл Густав стал лютеранином?
Мария-Элеонора. Не знаю, дорогая моя. Молчание.
Кристина, подготовляя почву. А правда, мамочка, что твой отец также был реформатом?
Мария-Элеонора. Да, конечно.
Кристина быстро. Когда же он сделался ренегатом.
Мария Элеонора молчит.
Кристина торжествует. Ты слышала, что Оксеншерна и его партия намерены пригласить в Швецию польских Вазов.
Мария-Элеонора. Что-то слышала. Ну что же, — все лучше, чем Пфальцеров…
Кристина громко и радостно стучит ногами с демоническим выражением в лице. А ведь польские Вазы католики! Стало быть великий Оксеншерна рассчитывает на то, что они сделаются также ренегатами!
Мария-Элеонора. Дитя мое, я никогда не вмешиваюсь в вопросы религии… каждый верит по-своему.
Кристина вскакивает как кошка. Спасибо тебе, мама, за эти слова!
Мария-Элеонора смотрит на нее с недоумением и смущенно.
Кристина хватает меч и ломает его о колени. Конец!
Занавес.
Действие четвёртое
Сцена представляет внутренность павильона в саду Львов. Направо апартамент, светлые стены которого расписаны сценами из греческой мифологии. Там стоит стол, покрытый белым, на нём цветы, графины с вином в наполненных льдом подставках, золотые и серебряные блюда, всевозможные фрукты и т. д. Впереди стоит римский треножник, на нём горит жертвенный огонь. Направо под балдахином — трон. Левую часть павильона занимает площадка с эстрадой для оркестра, на заднем плане — дверь.
Кристина справа, в костюме Пандоры в длинной белой одежде, легко облегающей тело, с золотой каймой, заканчивающейся на плечах. На ногах белые сандалии. Волосы распущены, на голове венок из роз. Она ослепительно красива. Держит в руках резной ящичек.