– Майор, короче.
– Короче, мы газ в пол и дёру оттуда. А я ещё впереди, в БТРе ехал. Это ещё спасибо, у них гранатомёта не было, а то я сейчас бы не с вами бы сидел, а с апостолом каким-нибудь,– Майор припомнил, о чём говорил.– А, так вот, мы, значица, прём на полном ходу, БТР трясёт весь, шатает, пули свистят… Ребята все в автоматы вцепились, боятся, необстрелянные ж ещё, а сержант тот автомат бросил, в банку эту вцепился как в родную, аж костяшки побелели, а сам сидит, от страха трясётся…– Майор не выдержал и рассмеялся.– Не, ну все, главное, автоматы держат, а он…
– Чё, правда, что ли?
Майор вытер слезу.
– Правда, а как же?– Майор ещё пару раз хихикнул.– Вот было…
– Да-а.
– Борька, что сидишь-то?
– Заслушался.
Борька разлил самогон по стаканам.
– Понеслась душа в рай.
Выпили.
– У-ух,– поморщился Майор.– Да, было время, веселуха одна, а сейчас…– он махнул рукой.– Даже слов нет. Да и армия тогда была, не сравнить с сегодняшней.
– Это точно.
– А мой внук в армию вообще никак. Говорит, лучше палец указательный отрежу, но в армию не пойду.
– Да он же, вроде, малый нормальный, крепкий.
– Крепкий, а в армию всё равно силком не затянешь.
– Во народ пошёл, да, Дмитрич? Вспомни, в наши-то времена? Да что б в армию не пошёл… Засмеют же, на всю жизнь позор.
– Ага.
– А ща…
– Не говори. Вот у меня племянник тоже,– решил вмешаться Борька,– мордоворот, каких поискать ещё, а от армии косит: мол, язва у него, а сам с бандюками какими-то связался, чуть ли не на разборки с ними уже ездит. А вот шёл бы в армию, глядишь, человеком бы стал.
– Не, Борь, это не дело, это надо с ним что-то решать. Влезет, не вытащишь же.
– Да я знаю, Дмитрич, а что поделаешь? Работы же нормальной нет, а этих поразвелось…
– Да.
– Куда только менты смотрят?
– Да что менты? Вон дел сколько ведётся, а попробуй, докажи? Не подкопаешься.
– Это да, есть такое. Хотя бы даже Иващука того же взять.
– Вот именно. Они ж…
– Да отстреливать их надо,– влез в разговор Майор.– Одного – другого грохнуть, в момент успокоятся.
– Не, Майор, это тоже не метод.
Борька принялся за наполнение стаканов.
– Почему же? По-моему, лучше этого метода ничего и быть-то не может.
– Нет, нет и ещё раз нет,– помотал головой Дмитрич.– Это ж тоже люди.
– Люди, согласен.
– Это же несправедливо: почему это кто-то должен понести слишком суровое наказание, а кто-то, который этого, может быть, даже больше заслуживает, будет гулять? Так нечестно.
– Не, это, конечно, ты всё правильно говоришь, но относительно,– Майор подчеркнул последнее слово.
– То есть?
– То есть…
– Майор, давай.
– Ща объясню.
Выпили.
– То есть с точки зрения закона и даже с точки зрения частностей, это действительно несправедливо, а вот для общества,– Майор многозначительно поднял палец,– для общества лучше, наверное, и некуда.
– Почему же?
– А насколько тогда спокойнее станет? Сколько жизней будут целы? Сколько судеб? Этот несчастный, ну или парочка таких «примеров», в любом случае стоят десятков других жизней.
– Правильно, Майор, правильно,– согласился Борька.
– Нет, я не согласен. Они ж тоже люди, они ж…
– Да что ты хоть привязался к этим «людям»?
– Ну как же так? Лишить жизни одних невиновных ради жизни других невиновных?
– Не, Дмитрич, ты куда-то не туда думаешь. Какие ж они невиновные? Я же говорю о тех, о которых и так всё прекрасно известно, только доказать невозможно.
– Тем не менее,– не унимался Дмитрич,– ты вот поставь себя на их место.
– Не буду. Я ни в чём не виноват, я в принципе не могу быть на их месте.
– Но всё равно.
– Да что «всё равно»? Да хрен с ними, ну пусть помучаются, пусть по отношению к ним это и будет малость несправедливо, зато насколько другим людям станет легче! Понимаешь?
– Не, обожди, обожди…
– Ну что ты…
– Лично я вообще думаю, что пример из этого выйдет хреновый, да ещё и ненадолго. Так что потери здесь в любом случае будут больше выигрыша.
– Не, ну тут я с тобой вообще не согласен.
– Во все времена…
– Да какие ещё времена, Дмитрич? Лично я, на собственном опыте…
– Не, Майор, я тебя, конечно, уважаю…
– Мужики, мужики, хорош спорить,– Борька пододвинул к ним стаканы.– Давай.
– Угу.
Выпили.
– Не, Дмитрич, неправ ты.
– Да нет в этом никакого толку, одна несправедливость.