— Он был здесь, справлялся о Джордже'Тренте, говорил о выкупе бриллиантов, которые Трент оставил в залог.
— Его здесь не было. Не было здесь такого человека.
— А я полагаю — был, — настайвал Мейсон.
— Значит, я лгу, — так получается?
— Вернее, заблуждаетесь, — поправил его Мейсоц с грустной усмешкой.
— Так вот: я не лгу и не заблуждаюсь. У нас где вход, там и выход. И лучше вам убраться отсюда подобру-поздорову на своих двощ.
— А у вас на столе замечательный приемник, — вдруг сказал Мейсон.
— Мне он нравится.
— Так включите его, послушаем музыку, — предложил Мейсон.
— Благодарю покорно, я не рекламирую приемники.
— Я завел разговор о приемнике, — доверительно продолжал Мейсон, — потому что он настроен на кот роткие волны и стрелка указывает на волну переговоров с полицией. Вы, разумеется, слышали сообщение об убийстве Остина Галленса.
— Не понимаю, о чем речь, — стоял на своем Голдинг.
— Галленс по телефону сообщил, что едет к вам, — тем же доверительным тоном сказал Мейсон. — Может, это вас убедит?
— Вы — псих! — выкрикнул Голдинг.
— Я, разумеется, вхожу в ваше положение, — невозмутимо продолжал Мейсон. — Хозяин заведения такого рода не жаждет привлечь к себе внимание общественности. Полиция расследует убийство, и вы бы предпочли не высовываться.
— Валяйте, — криво усмехнулся Голдинг, — тяните свое соло, не надейтесь, что я вам подпою.
— Конечно, — кивнул Мейсон. — Прояви вы дружелюбие, мы бы давно договорились. А теперь придется позвонить моему приятелю, сержанту Голкомбу из уголовной полиции. Я дам ему частную информацию. В последнее время он сердился на меня за то, что я ее утаиваю. Он будет доволен.
— Действуйте, — пожал плечами Голдинг, — мне наплевать, хоть всех чертовых фараонов обзванивайте.
— С какой стати? — небрежно бросил Мейсон. — Хватит и Голкомба. Он явится и учинит допрос — и не только вам двоим, но и посетителям из гостиной. Может, кто из них заметил, когда здесь появился Галленс или когда ушел.
Человек за столом устремил вперед пустой немигающий взгляд.
— Попал в цель, — Мейсон усмехнулся.
Голдинг кончиком языка облизнул тонкие губы, с беспокойством покосился на женщину, сидевшую рядом с Мейсоном.
— Ничего не поделаешь, милый, он нас обскакал, — сказала она звучным, гортанным голосом.
— Он блефует, — возмутился Голдинг.
— Возможно, блефует, — отпарировала она, — но блефует умело.
Не спуская глаз с Голдинга, Мейсон бросил через плечо:
— Спасибо.
— Меня не благодарите, — отозвалась она. — Благодарите свою фортуну. Пошли бы, сыграли в рулетку. Сегодня вам везет.
— Ладно, Мейсон, он и вправду был здесь, — признался Голдинг. — Сказал, что хочет поговорить со мной. Явился с этой мурой, будто я взял какие-то камни у Трента. Ну, я ему сказал, что он рехнулся: Трента тут уж месяца два не видели. Слово за слово — разгорелся спор, потом он поднялся и ушел.
— И это все? — спросил Мейсон.
— Все.
— Не совпадает с фактами, которыми я располагаю, — заметил Мейсон.
— Тогда, может, вы расскажете, как все было?
— Галленс разузнал, что вы получили в залог камни от Трента, — начал Мейсон. — Он вам открыл, что Тренту они не принадлежат. Вот тут-то и разгорелся спор: вправе ли вы оставить у себя камни, если у них другой владелец. Вы за них выложили шесть тысяч. Галленс предложил: он внесет половину залоговой стоимости и заберет камни. Вам это не понравилось, но Галленс убедил вас, что иного выхода нет, потому что камни чужие. Затевать тяжбу вы не собирались, а потому взяли деньги и отдали камни Галленсу. Он вернулся домой, и там его прихлопнули.
— Откуда этот бред? Накурились опиума?
— Одна птичка прочирикала.
— В охотничий сезон птичек постреливают.
— А вы издаете законы о правилах и сроках’ охоты?
— А почему бы и нет? — В голосе Голдинга прозвучала угроза.
— Билл! — крикнула женщина. — Заткнись!
Мейсон, попыхивая сигаретой, произнес:
— Да, кто-то открыл охоту на Галленса.
Голдинг попытался возразить, но снова вмешалась женщина:
— Заткнись, Билл Голдинг. И так слишком много наболтал.
— Или слишком мало, — вставил Мейсон.
— Все, что надо, он уже сказал, — настаивала женщина. — Вот вам и вся история.
— В этой истории концы с концами не сходятся, — посетовал Мейсон.