К.
Прочь от меня! Поди ты прочь, старуха!
Не раздражай меня, не вызывай на гнев
И не терзай мне жалобами слуха…
Безвременен кому твой вопль, и стон, и рев.
Уж сын твой – раб другого господина,
И нет его, он мой оставил дом,
Он продан мной, и я был волен в том –
Он был мой крепостной…
Т. (падает на колени)
Он сын мой! Дай мне сына!
И я твоя раба – зачем же мать
От детища ты разлучил родного?
Дай раз еще к груди его прижать!..
Ах, ради бога имени святого,
Чтоб не видать кровавых слез моих,
Соедини ты снова нас двоих.
К.
Не повторяй мне горькие упреки!
В поля и в горы – вот пути широки,
Там мчится шумная река,
Садись над пропастью, беседуй свысока
О сыне с мраками ночными
И степь буди стенаньями своими,
Но в дом не возвращайся мой…
Уймись или исчезни с глаз долой.
Т.
Достойное заслугам воздаянье!
Так будь же проклят ты и весь твой род,
И дочь твоя, и все твое стяжанье!
Как ловчие – ни быстриною вод,
Ни крутизною скал не удержимы,
Но скачут по ветрам носимы,
Покуда зверь от их ударов не падет,
Истекший кровию и пеной,–
Пускай истерзана так будет жизнь твоя,
Пускай преследуют тебя ножом, изменой
И слуги, и родные, и друзья!
Неблагодарности в награду,
Конца не знай мученья своего,
Тогда продай ты душу аду,
Как продал сына моего.
Отступник, сам себя карая,
В безумье плоть свою гложи
И ночью майся, днем дрожи,
На церковь божию взирая.
Твой прах земле не предадут!
Лишь путники произнесут
Ругательства над трупом хладным,
И будь добычею чекалам плотоядным…
А там – перед судом всевышнего творца –
Ты обречен уже на муки без конца!
2
Т.
О, люди! Кто назвал людьми исчадий зла,
Которых от крове́й утробных
Судьба на то произвела,
Чтоб были гибелью, бичом себе подобных!
Но силы свыше есть! Прочь совесть и боязнь!..
Ночные чуда! А́ли2! А́ли!
Явите мне свою приязнь,
Как вы всегда являли
Предавшим веру и закон,
Душой преступным и бессильным,
Светите мне огнем могильным,
Несите ветер, свист и стон,
Дружины Али! Знак условный –
Вот пять волос
От вас унес
Ваш хитрый, смелый враг, мой брат единокровный,
Когда в <…>[45] он блуждал
На мшистых высота́х уединенных скал.
Я крестным знаменьем от вас оборонялась,
Я матерью тогда счастливой называлась,
А ныне кинутой быть горько сиротой!
Равны страдания в сей жизни или в той?
Слетайтеся, слетайтесь,
Отколе в темну ночь исходят привиденья,
Из снежных гор,
Из диких нор,
Из груды тли и разрушенья,
Из сонных тинистых зыбей,
Из тех пустыней многогробных,
Где служат пиршествам червей
Останки праведных и злобных.
Но нет их! Непокорны мне!
На мой привет не отзовутся!
Лишь тучи на́ небе несутся,
И воет ветр… Ах, вот оне!
(Прислоняется к утесу и не глядит на них.)
Али (плавают в тумане у подошвы гор)
В пара́х вечерних, перед всходом
Печальной девственной луны,
Мы выступаем хороводом
Из недозримой глубины.
Т.
Робеет дух, язык прикован мой!
Земля, не расступайся подо мной…
Али
Таятся в мрачной глубине
Непримиримых оскорбленья
И созревают в тишине
До дня решительного мщенья;
Но тот, чей замысел не скрыт,
Как темная гробов обитель,
Вражды вовек не утолит,
Нетерпеливый мститель.
Р.
. . . . . . . . . .
. . . . . . . . . .
Настанет день, и час пробьет.
Али
Неизъяснимое свершится:
Тогда мать сына обретет
И ближний ближнего лишится.
Молчание.
Куда мы, Али? В эту ночь
Бежит от глаз успокоенье.
Одна из них
Спешу родильнице помочь,
Чтоб задушить греха рожденье.
Другие
А мы в загорские края,
Где пир пируют кровопийцы.
Последняя
Там замок есть… Там сяду я
На смертный одр отцеубийцы.
<1828>
<План драмы>
ОТДЕЛЕНИЕ 1
Красная площадь
История начала войны, взятие Смоленска, народные черты, приезд государя, обоз раненых, рассказ о битве Бородинской. М* с первого стиха до последнего на сцене. Очертание его характера.
Собор Архангельский1
Трубный глас архангела; на его призыв возникают тени давно усопших исполинов – Святослава, Владимира Мономаха, Иоанна, Петра и проч., из разных стихий сложенные и с познанием всего, от начала века до днесь, как будто во всех делах после их смерти были участниками, но вместе с тем исчезла у них память о том, что́ было с ними за пределами сей жизни, и где были, и откудова ныне вновь призваны к бытию. Пророчествуют о године искупления для России, если не для современников, то сии, повествуя сынам, возбудят в них огнь неугасимый, рвение к славе и свободе отечества. Хор бесплотных провожает их и живописным строем представляет их отшествие из храма; своды расступаются, герои поднимаются выспрь и исчезают.
Терем царей в Кремле
Наполеон с сподвижниками. Картина взятия Москвы. Наполеон один. Высокие воспоминания. Открывает окно, лунная ночь. Видение – или нет, как случится. Размышление о юном, первообразном сем народе, об особенностях его одежды, зданий, веры, нравов. Сам себе преданный – что́ бы он мог произвести?