Вот и господин Оливер. Добро пожаловать, господин Оливер Путаник! Как, вы нас здесь, под деревьями, повенчаете, или нам пойти с вами в вашу часовню?
А здесь нет никого, чтобы вручить вам вашу невесту[17]?
Я не желаю принимать ее в подарок ни от какого мужчины.
Но ее должны вручить вам, или брак не будет законным.
Совершайте обряд! Я вручу невесту.
Добрый вечер, любезный господин. Как вас зовут? Как вы поживаете, сударь? Вы очень кстати! Награди вас бог за последнюю нашу беседу. Я очень рад вас видеть. Но прошу, накройтесь.
Ты хочешь жениться, пестрый шут?
Как у быка есть свое ярмо, у лошади — свой мундштук, у сокола — свой бубенчик[18], так у человека есть свои желания, и как голуби милуются, так супруги целуются.
И вы, человек с таким воспитанием, собираетесь венчаться вокруг куста, как нищий? Ступайте в церковь, пусть хороший священник объяснит вам, что такое таинство брака. А этот малый склепает вас, как две доски к стенке, одна половинка рассохнется и — как негодное дерево — крак, крак!
(в сторону)
А по-моему, не лучше ли, чтобы именно этот меня повенчал, чем другой? Потому что он вряд ли повенчает по правилам, а если я не буду повенчан по правилам, то у меня будет хороший повод бросить потом мою жену.
Идем со мной; и послушайся моего совета.
Прощайте, добрейший господин Оливер: тут уже не —
а напротив:
Жак, Оселок и Одри уходят.
Все равно: ни один из этих сумасбродных плутов не поколеблет моего призвания! (Уходит.)
Сцена 4
Лес.
Входят Розалинда и Селия.
Не разговаривай со мной: я хочу плакать.
Плачь, сделай милость, но изволь заметить, что слезы неприличны мужчине.
Разве у меня нет причины для слез?
Лучшая причина, какой можно желать; поэтому — плачь.
У него даже волосы непостоянного цвета.
Немного темнее, чем у Иуды. А уж его поцелуи — родные дети Иудиных поцелуев!
По правде сказать, волосы у него очень красивого цвета.
Превосходного цвета: нет лучше цвета, чем каштановый.
А поцелуи его невинны, как прикосновение святых даров.
Он купил пару выброшенных губ у Дианы; монахини зимнего братства не целуют невиннее, чем он: в его поцелуях — лед целомудрия.
Но почему же он поклялся прийти сегодня утром — и не идет?..
Право, в нем нет ни капли честности!
Ты так думаешь?
Да. Я не думаю, чтобы он был карманный вор или конокрад, но, что до честности в любви, — мне кажется, он пуст, как опрокинутый кубок или как выеденный червями орех.
Неверен в любви?
Да, если бы была любовь; но я думаю, что тут любви нет.
Ты слышала, как он клялся, что был влюблен.
«Был влюблен» — не значит, что и теперь влюблен. Кроме того, клятвы влюбленного не надежнее слова трактирщика: и тот и другой ручаются в верности фальшивых счетов. Он здесь в лесу состоит в свите герцога, отца твоего.
Я встретила герцога вчера! Он очень долго расспрашивал меня; между прочим, спросил, какого я рода. Я ответила, что родом не хуже его. Он засмеялся и отпустил меня. Но что мы говорим об отцах, когда существует такой человек, как Орландо?
О да! Это прекрасный человек! Он пишет прекрасные стихи, произносит прекрасные клятвы и прекрасно их разбивает прямо о сердце своей возлюбленной, как неопытный боец на турнире, который, пришпоривая коня с одной стороны, ломает копье, как настоящий гусь. Но все прекрасно, на чем ездит молодость и чем правит безумие! — Кто это идет сюда?
17
18