Каждый том завершается алфавитным указателем произведений.
Возможные оригинальные особенности композиции и справочного аппарата каждого отдельного тома оговариваются особо в заключительной части вводной статьи и заметках, предваряющих разделы.
Стихотворения и поэмы 1902–1910
1
Я в лес бежал из городов,
В пустыню от людей бежал...
Теперь молиться я готов,
Рыдать, как прежде не рыдал.
Вот я один с самим собой...
Пора, пора мне отдохнуть:
Свет беспощадный, свет слепой
Мой выпил мозг, мне выжег грудь.
Я грешник страшный, я злодей:
Мне Бог бороться силы дал,
Любил я правду и людей,
Но растоптал я идеал...
Я мог бороться, но, как раб,
Позорно струсив, отступил
И, говоря: «Увы, я слаб!» —
Свои стремленья задавил...
Я грешник страшный, я злодей...
Прости, Господь, прости меня.
Душе измученной моей
Прости, раскаянье ценя!..
Есть люди с пламенной душой,
Есть люди с жаждою добра,
Ты им вручи свой стяг святой,
Их манит и влечет борьба.
Меня ж прости!..
2
Я вечернею порою над заснувшею рекою,
Полон дум необъяснимых, всеми кинутый, брожу.
Точно дух ночной блуждаю, встречи радостной не знаю,
Одиночества дрожу.
Слышу прошлые мечтанья, и души моей страданья
С новой силой, с новой злобой у меня в груди встают.
С ними я окончил дело, сердце знать их не хотело,
Но они его гнетут.
Нет, довольно мне страданий, больше сладких упований
Не хочу я, и в бесстрастье погрузиться я хочу.
Дайте прошлому забвенье, к настоящему презренье,
И я в небо улечу.
Но напрасны все усилья, тесно связанные крылья
Унести меня не могут с опостылевшей земли,
Как и все мои мечтанья, мои прежние страданья
Позабыться не могли.
3. Посвящение к сборнику «Горы и ущелья»
I
Люблю я чудный горный вид,
Остроконечные вершины,
Где каждый лишний шаг грозит
Несвоевременной кончиной.
II
Люблю над пропастью глухой
Простором дали любоваться
Или неверною тропой
Всё выше-выше подниматься.
III
В горах мне люб и Божий свет,
Но люб и смерти миг единый!
Не заманить меня вам, нет,
В пустые, скучные долины.
4
У скалистого ущелья
Одинокий я стоял,
Предо мной поток нагорный
И клубился, и сверкал.
Из-за туч, кроваво-красна,
Светит полная луна,
И в волнах потока мутных
Отражается она.
И какие-то виденья
Всё встают передо мной,
То над волнами потока,
То над пропастью глухой.
Ближе, ближе подлетают.
Наконец — о, страшный вид! —
Пред смущенными очами
Вереница их стоит.
И как вглядываюсь ближе,
Боже, в них я узнаю
Свои прежние мечтанья,
Молодую жизнь свою.
И все прошлые желанья,
И избыток свежих сил,
Всё, что с злобой беспощадной
В нас дух века загубил.
Всё, что продал я, прельстившись
На богатство и почет,
Всё теперь виденьем грозным
Предо мною предстает.
Полон грусти безотрадной,
Я рыдаю, и в горах
Эхо громко раздается,
Пропадая в небесах.
5. Молодой францисканец
I
Младой францисканец безмолвно сидит,
Объятый бесовским волненьем.
Он книгу читает, он в книге чертит,
И ум его полон сомненьем.