Сганарель. Величайшие ученые скажут вам то же самое: оттого, что у нее язык не ворочается.
Жеронт. А в чем же вы усматриваете причину того, что он не ворочается?
Сганарель. Аристотель сказал по этому поводу… много хорошего.
Жеронт. Охотно верю.
Сганарель. О, это был великий муж!
Жеронт. Не сомневаюсь.
Сганарель. Подлинно великий! Вот настолько (показывает рукой) больше меня. Но продолжим наше рассуждение: я считаю, что язык у нее перестал ворочаться вследствие мокроты,[67] которую мы, ученые, называем дурной, другими словами, дурная мокрота. А так как газы, образуемые испарениями выделений, поднимаясь в область болезней, доходят до… как бы это сказать?.. до… Вы понимаете по-латыни?
Жеронт. Ни слова.
Сганарель (вскакивает). Вы не знаете по-латыни?
Жеронт. Нет.
Сганарель (вдохновенно). Cabricias[68] arci thuram, catalamus, singulaliter, nominativo haec Musa — Муза bonus, bona, bonum, Deus sanctus, estne oratio latinas? Etiam — Да! Quare — зачем? Quia substantivo et adjectivum concordat in generi, numerum et casus.
Жеронт. Ax, почему я не выучился этому языку?
Жаклина. Вот ученый, так ученый!
Лука. Ох, до чего здорово — ни слова не понимаю!
Сганарель. Так вот, эти газы, о которых я говорил, переходят из левого бока, где помещается печень, в правый, где находится сердце, и бывают случаи, что легкое, armyan[69] по-латыни, сообщающееся с мозгом, который по-гречески зовется nasmus, посредством полой жилы, по-древнееврейски cubile, встречает на своем пути вышеупомянутые газы, скопляющиеся в брюшной полости предплечья, а так как вышеупомянутые газы — слушайте внимательно, прошу вас, — так как вышеупомянутые газы, неся в себе известную толику зловредности… Слушайте, слушайте хорошенько!..
Жеронт. Да-да.
Сганарель. …неся в себе известную толику зловредности, вызванную… Будьте внимательны, прошу вас!..
Жеронт. Я весь обратился в слух.
Сганарель. …вызванную едкостью мокрот, скопившихся в углублении у диафрагмы, то в иных случаях эти газы… Ossabandus, nequeys, nequer, potarinum, quipsa milus — вот причина немоты вашей дочери.
Жаклина. Ах, муженек! Как он все объяснил-то!
Лука. Мне бы господь так язык привесил!
Жеронт. Да, лучше разъяснить невозможно. Вот только что меня смутило, так это насчет сердца и печени. Мне кажется, вы расположили их наоборот: сердце-то ведь помещается слева, а печень справа.
Сганарель. Да, в свое время так считалось, но мы все это изменили. Медицина теперь пользуется новой методой.
Жеронт. Я этого не знал, прошу прощения за свое невежество.
Сганарель. Не беда! Вам позволительно не знать всей нашей премудрости.
Жеронт. Это верно. Но как же вы, сударь, советуете бороться с болезнью?
Сганарель. Как советую бороться с болезнью?
Жеронт. Да.
Сганарель. Мой совет немедленно уложить больную в постель и давать ей как можно больше хлеба, вымоченного в вине.
Жеронт. А это зачем, сударь?
Сганарель. Затем, что в смеси хлеба и вина имеется симпатическая сила, заставляющая язык молоть. Разве вы не знаете, что такой смесью кормят попугаев? Благодаря этому они отлично научаются разговаривать.
Жеронт. Правильно! Вот это я понимаю, ученый! Несите скорее хлеба и вина, да побольше!
Сганарель. Вечером я зайду проверить, каково будет ее самочувствие.
Лука и Валер уводят Люсинду.
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Жаклина, Сганарель, Жеронт.
Сганарель (Жаклине). Постойте, куда вы? (Жеронту.) Сударь! Вашей кормилице тоже нужно прописать небольшую дозу лекарства.
Жаклина. Что? Мне? Да я себя чувствую отлично.
Сганарель. Вот это-то и плохо, кормилица, вот это-то и плохо. Избытка здоровья тоже следует опасаться. Право, вам очень не вредно будет сделать небольшое кровопусканьице и смягчающий клистирчик.
Жеронт. Вот этой методы, сударь, я никак понять не могу. Зачем делать кровопускание, если человек совершенно здоров?
Сганарель. Напротив, сударь, очень полезная метода. Ведь пьют же для предупреждения жажды, так вот и кровь следует отворять, чтобы предупредить болезнь.
67
…
68
69