О времена, о нравы! И она,
среди смертей, среди пустых бессмертий,
в безумьи забывая имена,
о Гамлете ли бредит, о Лаэрте ль…
* * *
Проклятье! Счастье! Пишутся!
Слова, как горы, движутся,
а я, как мотылек,
летаю между строк.
Вчера ль еще, на подступах,
в неверьи и в тоске,
металась я, немотствуя,
как рыба на песке.
А нынче каждый ручеек
болтает, как щегол,
течет река, и речь ее -
как щёкот за щекой.
И в слабом женском горлышке
(Щегол! Кукушка! Скворушка!)
гуляет между строк
вселенной ветерок.
* * *
Милый, милый, удивленный,
вижу, вижу: над тобой
с деревянною трубой
ангел деревянный.
Он трубит, но глух и тих
голос дерева сухого,
и неслышно слуху слово
с пересохших губ твоих.
За стеной в застенке тонким
стоном вспыхнул трубный глас,
ангел вспыхнул и погас,
уголь в угол, да и только.
Сохнет, сохнет трубный глас,
сохнут слезы возле глаз.
Дождь по веточке зеленой,
ангел гаснет удивленный.
* * *
И жить не хочется, и чувствовать невмочь,
и нету сил страстям и сожаленьям,
и даже ночь щемящим наслажденьем
меня, свою безрадостную дочь,
не воротит и не привяжет к жизни.
Вчерашний день, прощай, и ты прощай,
день завтрашний… И в чьей еще отчизне
так мягок выстрел в отворот плаща…
* * *
Горстку снега протяни,
я ладонь тебе целую,
никому про эти дни,
и не плачу, не тоскую.
По сугробам снегири,
как теплы твои ресницы,
горстку снега подари,
по осиннику синицы.
По осеннему снежку
частокол короткой травки,
я сама себя сожгу
в горстке снега.
стихи, не собранные в книги
* * *
Прощай, прощай, прощай,
всегда меня прощай
за то, что не могу
сказать тебе «прощай»,
за то, что не могу
запнуться на бегу
и охнуть, и вздохнуть,
и вслед платком взмахнуть.
Не охну, не очнусь,
не вспомню, какова
на ощупь и на вкус
высокая трава.
* * *
Я с тобою тихо-тихо
тихо-тихо говорю
и уже не понимаю,
таю я или горю.
Верно, я – что свечка, свечка,
что и тает, и горит,
тьму локтями раздвигает
и тебя теплом дарит.
Не вздыхай же в этом слабом,
вздрагивающем кольце,
растопи свои печали
в моем тающем лице.
* * *
Хоть на день, хоть на час,
хоть на по́лчаса…
Помнишь, как началась? -
и не кончится
эта острая страсть
безответная,
эта власть надо мной, власть
твоя ветреная.
Что же настежь, навзрыд
дверь балконная?
Не убит, не зарыт -
бью поклоны я.
Но на день, но на час,
на мгновение,
на ресниц возле глаз
мановение.