Вспоминаю я безбрежные
Девятнадцатого августа
Все поля с травой пахучею
С травой слишком разнообразною
Так же этого же августа
Девятнадцатого но к концу
Вспоминаю как ходила
Нахмурённая река
И погибельно бурлила
Отрешённая вода
Я сидел тогда с какой-то
Неизвестной мне душою
Ели мы колбасы с хлебом
Помидоры. Молоко
Ой как это дорого!
— Умираешь умираешь
Драгоценный в важном чине
Вспоминаешь вспоминаешь
О реке и о речной морщине
«Память — безрукая статуя конная…»
Память — безрукая статуя конная
Резво ты скачешь но не обладатель ты рук
Громко кричишь в пустой коридор сегодня
Такая прекрасная мелькаешь в конце коридора
Вечер был и чаи ароматно клубились
Деревья пара старинные вырастали из чашек
Каждый молча любовался своей жизнью
И девушка в жёлтом любовалась сильнее всех
Но затем… умирает отец усатый
Заключается в рамку чёрная его голова
Появляется гроб… появляются слуги у смерти
Обмывают отца… одевают отца в сапоги
Чёрный мелкий звонок… это память в конце коридора
Милый милый конный безрукий скач
Едет с ложкой малышка к столовой
Кушать варенье варенье варенье
Элегия № 69
Я обедал супом… солнце колыхалось
Я обедал летом… летом потогонным
Кончил я обедать… кончил я обедать
Осень сразу стала… сразу же началась
До́жди засвистели… Темень загустела
Птицы стали улетать…
Звери стали засыпать…
Ноги подмерзать…
Сидя в трёх рубашках и одном пальто
Пусто вспоминаю как я пообедал
Как я суп покушал ещё в жарком лете
Огнемилом лете… цветолицем лете…
Кухарка
Кухарка любит развлеченья
Так например под воскресенья
Она на кухне наведёт порядок
И в комнату свою уйдёт на свой порядок
Она в обрезок зеркала заколет
Свою очень предлинную косу
Тремя её железками заколет
Потом ещё пятью
А прыщик на губе она замажет
И пудрою растительной затрёт
В глаза немного вазелину пустит
Наденет длинно платье и уйдёт
Но с лестницы вернётся платье снимет
Наденет длинно платье поновей
И тюпая своими башмаками
Пойдёт с собою в качестве гостей
Она с собой придёт к другой кухарке
Где дворник и садовник за столом
Где несколько количеств светлой водки
И старый царскосельский граммофон
«А-ха-ха-ха» она смеётся холкой
«У-хи-хи-хи» другая ей в ответ
А дворник и садовник улыбнутся
И хлопают руками по ногам
Сидящие все встанут закрутятся
И юбки будут биться о штаны
О праздник у садовника в меху
И праздник у дворника в руках!
«От меня на вольный ветер…»
От меня на вольный ветер
Отлетают письмена
Письмена мои — подолгу
Заживёте или нет?
Кто вас скажет кто промолвит
Вместо собственных письмен
Или слабая старуха
Гражданин ли тощий эН
Кропоткин
По улице идёт Кропоткин
Кропоткин шагом дробным
Кропоткин в облака стреляет
Из чёрно-дымного писто́ля
Кропоткина же любит дама
Так километров за пятнадцать
Она живёт в стенах суровых
С ней муж дитя и попугай
Дитя любимое смешное
И попугай её противник
И муж рассеянный мужчина
В самом себе не до себя
По улице ещё идёт Кропоткин
Но прекратил стрелять в обла́ки
Он пистолет свой продувает
Из рта горячим направленьем
Кропоткина же любит дама
И попугай её противник
Он целый день кричит из клетки
Кропоткин — пиф! Кропоткин — паф!