31 января 1892
«Я был велик. Толпа земная...»
Я был велик. Толпа земнаяКишела где-то там в пыли,Один я наверху стоял,Был с богом неба и земли.
И где же горные вершины?Где лучезарный свет и гром?Лежу я здесь, на дне долины,В томленье скорбном и немом.
О, как любовь всё изменила.Я жду, во прахе недвижим,Чтоб чья-то ножка раздавилаМеня с величием моим.
Между 31 января и 3 февраля 1892
«Я смерти не боюсь. Теперь мне жить не надо...»
Я смерти не боюсь. Теперь мне жить не надо,Не нужен я теперь царице дум моих.Ей смертная любовь не принесет отрады,И слов ей не дает мой неуклюжий стих.
Зато мой вечный дух, свободный и могучиК ее груди невидимо прильнет,Навеет в сердце ей рой сладостных созван?И светлой грезою всю душу обовьет.
И ни на миг ее он не оставит,Любовью вечною ее он озарит,Стихию темную святым огнем расплавитИ от земных оков без боли разрешит.
3 февраля 1892
Память
Мчи меня, память, крылом нестареющимВ милую сердцу страну.Вижу ее на пожарище тлеющемВ сумраке зимнем одну.
Горькой тоскою душа разрывается,Жизни там две сожжены,Новое что-то вдали начинаетсяВместо погибшей весны.
Далее, память! Крылом тиховеющимОбраз навей мне иной...Вижу ее на лугу зеленеющемСветлою летней порой.
Солнце играет над дикою Тосною,Берег отвесный высок...Вижу знакомые старые сосны я,Белый сыпучий песок...
Память, довольно! Вся скорбь пережитаяВновь овладела душой,Словно те прежние слезы пролитыеЛьются воскресшей волной.
29 февраля 1892
Имману-Эль
Во тьму веков та ночь уж отступила,Когда, устав от злобы и тревог,Земля в объятьях неба опочилаИ в тишине родился с—нами—бог.
И многое уж невозможно ныне:Цари на небо больше не глядят,И пастыри не слушают в пустыне,Как ангелы про бога говорят.
Но вечное, что в эту ночь открылось,Несокрушимо временем оно,И Слово вновь в душе твоей родилось,Рожденное под яслями давно.
Да! С нами бог,– не там, в шатре лазурном,Не за пределами бесчисленных миров,Не в злом огне и не в дыханье бурном,И не в уснувшей памяти веков.
Он здесь, теперь — средь суеты случайной,В потоке мутном жизненных тревогВладеешь ты всерадостною тайной:Бессильно зло; мы вечны; с нами бог!
11 марта 1892
«Ветер с западной страны...»
Ветер с западной страныСлезы навевает;Плачет небо, стонет лес,Соснами качает.
То из края мертвецовВопли к нам несутся.Сердце слышит и дрожит,Слезы льются, льются.
Ветер с запада утих,Небо улыбнулось,Но из края мертвецовСердце не вернулось.
2 июня 1892
«Потому ль, что сердцу надо...»
Потому ль, что сердцу надоЖить одним, одно любя,Потому ль, что нет отрадыНе отдавшему себя;
Оттого ли, что судьбоюНаши сблизились пути,И с тобой, с тобой одноюМог я счастие найти,—
Оттого ли, потому ли,—Но в тебе, в тебе однойБезвозвратно потонулиСердце, жизнь и разум мой.
Между 9 и 15 июня 1892
«Там, где семьей столпились ивы...»
Там, где семьей столпились ивыИ пробивается ручей,По дну оврага торопливо,Запел последний соловей.
Что это? Радость обновленья,Иль безнадежное прости?..А вдалеке неслось движеньеИ гул железного пути.
И небо высилось ночноеС невозмутимостью святойИ над любовию земною,И над темною суетой...
16 июля 1892
«Нет вопросов давно, и не нужно речей...»
Нет вопросов давно, и не нужно речей,Я стремлюся к тебе, словно к морю ручейБез сомнений дум милый образ ловлю,Знаю только одно – что безумно люблю.
В алом блеске зари я тебя узнаю,Вижу в свете Небес я улыбку твою,А когда без тебя суждено умереть,Буду яркой звездой над тобою гореть.
17 июня 1892
«Тесно сердце – я вижу – твое для меня...»
Тесно сердце – я вижу – твое для меня,А разбить его было б мне жалко.Хоть бы искру, хоть искру живого огня,Ты холодная, злая русалка!