Но не было ответа. И угрюмоТы затаил, о чем томилась дума,И вышел к нам с усмешкой на устах.
И мы тебя, поэт, не разгадали,Не поняли младенческой печалиВ твоих как будто кованых стихах!
6 – 7 мая 1900
На смерть И. Лялечкина
Набегают вечерние тени,Погасает сиянье за далью.Облелеянный тихой печалью,Уронил я письмо на колени.
Облелеянный тихой печалью,Вспоминаю ненужные грезы...А в душе осыпаются розы,Погасает сиянье за далью.
Да, в душе осыпаются розы.Милый брат! ты звездой серебристойЗаблестел над тропинкой росистой,Ты внушил нам ненужные грезы!
Милый брат! ты звездой серебристойЗаблестел на ночном небосклоне,Но предтечей безвестных гармонийЗакатился за далью росистой.
Ты предтечей безвестных гармонийТихо канул в вечерние тени!Уронил я письмо на колени,Утонул я в ночном небосклоне...
2 марта 1895
К портрету К. Д. Бальмонта
Угрюмый облик, каторжника взор!С тобой роднится веток строй бессвязный,Ты в нашей жизни призрак безобразный,Но дерзко на нее глядишь в упор.
Ты полюбил души своей соблазны,Ты выбрал путь, ведущий на позор;И длится годы этот с миром спор,И ты в борьбе – как змей многообразный.
Бродя по мыслям и влачась по дням,С тобой сходились мы к одним огням,Как братья на пути к запретным странам,
Но я в тебе люблю, – что весь ты ложь,Что сам не знаешь ты, куда пойдешь,Что высоту считаешь сам обманом.
1899
К. Д. Бальмонту
Нет, я люблю тебя не яростной любовью,Вскипающей, как ключ в безбрежности морской,Не буду мстить тебе стальным огнем и кровью,Не буду ждать тебя, в безмолвной тьме, – с тоской.
Плыви! ветрила ставь под влажным ветром косо!Ты правишь жадный бег туда, где мира грань,А я иду к снегам, на даль взглянуть с утеса.Мне – строгие стези, ты – морем дух тумань.
Но, гребень гор пройдя, ущелья дня и ночи,И пьян от всех удач, и от падений пьян,Я к морю выйду вновь, блеснет мне пена в очи, —И в Город я вступлю, в столицу новых стран.
И там на пристани я буду, в час рассветный, —Душа умирена воскресшей тишиной, —С уверенностью ждать тебя, как сон заветный,И твой корабль пройдет покорно предо мной.
Мой образ был в тебе, душа гляделась в душу,Былое выше нас – мы связаны – ты мой!И будешь ты смотреть на эту даль, на сушу,На город утренний, манящий полутьмой.
Твой парус проводив, опять дорогой встречной,Пойду я – странник дней, – и замолчит вода.Люблю я не тебя, а твой прообраз вечный,Где ты, мне все равно, но ты со мной всегда!
Ноябрь 1900
Юргису Балтрушайтису
Ты был когда-то каменным утесомИ знал лишь небо, даль да глубину.Цветы в долинах отдавались росам,Дрожала тьма, приветствуя луну.
Но ты был чужд ответам и вопросам,Равно встречая зиму и весну,И только коршун над твоим откосомПорой кричал, роняя тень в волну.
И силой нам неведомых заклятийОтъятый от своих стихийных братии,Вот с нами ты, былое позабыв.
Но взор твой видит всюду – только вечность,В твоих словах – прибоя быстротечность,А голос твой – как коршуна призыв.
Декабрь 1900
«Призраки», картина М. Дурнова
Это они – соблазненные! —В час умилений ночных, —Усыпленные, полусонные...Не надо помнить об них.
Облака потянулись холодные,Птиц таинственный рой,Цветы раскрылись бесплодные, —Зелень ярка под горой.
Вам близки отжившие, мертвые!Дьяволы шепчут об чем?Это мечты, – мечты полустертыеВ одиноком, далеком былом.
11 марта 1900
Г. Г. Бахману
Вся красота тебе доступна!Тебе ясна ее звезда:И в глубине мечты преступной,И в безднах рабского труда.
Толпа безвестных, безымянных,Покорно бивших о гранит,Среди пустынь, как сон пространных,Воздвигла чудо пирамид.
И ты вступаешь в сонмы черни,Ее речами говоря,И славишь труд, – да суевернейОна приветствует царя.
25 ноября 1899
Случайной
Одна из осужденных жриц...