Жду кого-то у колодца;Позабыт кувшин;Песня громко отдаетсяВ тишине долин.
Апрель 1900
Папоротник
Предвечерний час объемлетОкружающий орешник.Чутко папоротник дремлет,Где-то крикнул пересмешник.
В этих листьях слишком внешних,В их точеном очертаньи,Что-то есть миров нездешних...Стал я в странном содроганьи,
И на миг в глубинах духа(Там, где ужас многоликий)Проскользнул безвольно, глухоТрепет жизни жалкой, дикой.
Словно вдруг стволами к тучамВырос папоротник мощный.Я бегу по мшистым кучам...Бор не тронут, час полнощный.
Страшны люди, страшны звери,Скалят пасти, копья точат.Все виденья всех поверийПо кустам кругом хохочут.
В сердце ужас многоликий...Как он жив в глубинах духа?Облик жизни жалкой, дикойЗакивал мне, как старуха.
Предвечерний час объемлетОкружающий орешник.Небо древним тайнам внемлет,Где-то крикнул пересмешник.
23 июля 1900
Жизнь
Подобна жизнь огням потешным,Раскрасившим пустую тень.Они сияют пляскам грешным,Но зажжены в Успеньев день.
Поют псалмы о смерти близкойИ славят первую из дев, —А мы меняемся запиской,Обеты прежние презрев.
Но будет ночь свиданья краткой,И глянет бледный свет утра,И смерть предстанет нам с разгадкойИ бросит вечное «пора!».
А там, где цвел огонь потешный,Одни фонарики дрожат,И два садовника поспешноПустынный подметают сад,
3 сентября 1900
Прозрения
В неконченом здании
Мы бродим в неконченом зданииПо шатким, дрожащим лесам,В каком-то тупом ожидании,Не веря вечерним часам.
Бессвязные, странные лопастиНам путь отрезают... мы ждем.Мы видим бездонные пропастиЗа нашим неверным путем.
Оконные встретив пробоины,Мы робко в пространства глядим:Над крышами крыши надстроены,Безмолвие, холод и дым.
Нам страшны размеры громадныеБезвестной растущей тюрьмы.Над безднами, жалкие, жадные,Стоим, зачарованы, мы.
Но первые плотные лестницы,Ведущие к балкам, во мрак,Встают как безмолвные вестницы,Встают как таинственный знак!
Здесь будут проходы и комнаты!Здесь стены задвинутся сплошь!О думы упорные, вспомните!Вы только забыли чертеж!
Свершится, что вами замыслено,Громада до неба взойдетИ в глуби, разумно расчисленной,Замкнет человеческий род.
И вот почему – в ожиданииНе верим мы темным часам:Мы бродим в неконченом здании,Мы бродим по шатким лесам!
1 февраля 1900
В дни запустении
Приидут дни последних запустении.Земные силы оскудеют вдруг;Уйдут остатки валких поколенийК теплу и солнцу, на далекий Юг.
А наши башни, города, твердыниПостигнет голос Страшного суда,Победный свет не заблестит в пустыне,В ней не взгремят по рельсам поезда.
В плюще померкнут зодчего затеи,Исчезнут камни под ковром травы,На площадях плодиться будут змеи,В дворцовых залах поселятся львы.
Но в эти дни последних запустенииВозникнет – знаю! – меж людей смельчак.Он потревожит гордый сон строений,Нарушит светом их безмолвный мрак.
На мшистых улицах заслышат звериЛюдскую поступь в ясной тишине,В домах застонут, растворяясь, двери,Ряд изваяний встанет при огне.
Прочтя названья торжищ и святилищ,Узнав по надписям за ликом лик,Пришлец проникнет в глубь книгохранилищ,Откроет тайны древних, наших книг.
И дни и ночи будет он в тревогеВпивать вещанья, скрытые в пыли,Исканья истины, мечты о боге,И песни, гимны сладостям земли.
Желанный друг неведомых столетий!Ты весь дрожишь, ты потрясен былым!Внемли же мне, о, слушай строки эти:Я был, я мыслил, я прошел как дым...
18 сентября 1899
Брань народов
Брань народов не утихнетВплоть до дня, когда придетВласть имеющий антихрист —Соблазнять лукавый род.
Возопит он гласом громким:«Славьте! дьявол победил!Где вы, верные потомкиОтступивших древле сил?»
И на зов повыйдут людиОто всех семи границ.Говоря – «мы верны будем»,Пред царем поникнут ниц.