От дней земли стремись в эфир,Следи за веком век:О, как ничтожен будет мир,Как жалок человек!
Но, вздрогнув, как от страшных снов,Пойми – все тайны в нас!Где думы нет – там нет веков,Там только свет – где глаз.
Стихий бессильна похвальба,То – мрак души земной.К победе близится борьба, —Дышу, дышу весной!
И что в былом свершилось раз,Тому забвенья нет.Пойми – весь мир, все тайны в нас,В нас Сумрак и Рассвет.
1898 – 1900
Предание о Луне
Баллада
В старинном замке Джен Вальмор
Чуть ночь – звучат баллады.
В былые дни луна былаСкиталицей-кометой.С беспечной вольностью плылаОт света и до света.Страна цветов, она цвела,Вся листьями одета.
Там жили семьи, племенаТаинственных растений,Им богом мысль была данаИ произвол движений;И шла меж царствами война,Бессменный ряд сражений.
Трава глушила злобный лес,Деревья мяли траву,Душитель-плющ на пальму лез,Шли ветви на облаву...И ночью пред лицом небесШумели все про славу.
И в день заветный, в мире том(Конечно, словом божьим)Возрос цветок – смешной стеблем,На братьев непохожим.И, чуждый браням, жил он сном,Всегда мечтой тревожим.
Он грезил о ином цветке,Во всем себе подобном,Что дремлет, дышит – вдалеке,На берегу несходном,И видит свой двойник в реке,С предчувствием бесплодным.
И в эти дни вошла лунаВ тот мир, где солнце властно,И песнь планет была слышнаХвалой единогласной,Но с ней, как чуждая струна,Сливался зов неясный.
Да! кто-то звал! да, кто-то смелНарушить хор предвечный!Пел о тщете великих дел,О жажде бесконечной;Роптал, что всем мечтам пределТак близко – пояс млечный!
Да! кто-то звал! да, кто-то пелС томленьем постоянства!И на цветке в ответ горелУзор его убранства.И вдруг, нарушив тяжесть тел,Он ринулся в пространство.
Тянулся он, и рос, и рос,Качаясь в темных безднах...Доныне отблеск вольных грезДрожит в пучинах звездных.А братья жили шумом гроз —Забытых, бесполезных.
И вдруг, ему в ответ, – вдалиДругой качнулся стебель.Кто звал его, – цветок с земли, —Повис, – в пучине ль, в небе ль?И две мечты свой путь нашли:Сплелся со стеблем стебель!
Восторгом пламенным данаПобеда – связи тленной.Стеблем цветка укреплена,Луна осталась пленной.И с этих пор до нас – онаНаш спутник неизменный.
Цветы истлели в должный миг,В веках, давно пройденных, —Но жив тот свет, что раз возникВ мирах соединенных.И озаряет лунный ликБезумных и влюбленных.
17 июля 1900
Замкнутые
Сатирическая поэма
I
Я год провел в старинном и суровом,Безвестном Городе. От мира оградясь,Он не хотел дышать ничем живым и новым.Почти порвав с шумящим миром связь.Он жил былым, своим воспоминаньем,Перебирая в грезах быль и сны,И весь казался обветшалым зданьем,Каким-то сказочным преданьемО днях далекой старины.
Казалось мне: он замкнут безнадежно.Давила с севера отвесная скала,Купая груди в облачном просторе,С востока грань песков, пустыня, стерегла.А с двух сторон распростиралось море,Безлюдно, беспощадно, безнадежно.На пристани не раз, глаза с тоской прилежнойВ узоры волн колеблемых вперив,Следил я, как вставал торжественный прилив,Как облака неслись – вперед и мимо, мимо...Но не было вдали ни паруса, ни дыма —Никто не плыл к забытым берегам...Лишь абрис острова порой мелькал мне там,Где явственно заря, когда без солнца светит,Границу кругозора метит,Но гасло все в лучах, мне памятно едва,Все в благостный простор вбирала синева,И снова мир был замкнут безнадежно.
Весь Город был овеян тайной лет.Он был угрюм и дряхл, но горд и строен.На узких улицах дрожал ослабший свет,И каждый резкий звук казался там утроен.В проходах темных, полных тишины,Неслышно прятались пристанища торговли;Углами острыми нарушив ход стены,Кончали дом краснеющие кровли;Виднелись с улицы в готическую дверьОгромные и сумрачные сени,Где вечно нежились сырые тени...И затворялся вход, ворча, как зверь.
Из серых камней выведены строго,Являли церкви мощь свободных сил.В них дух столетий смело воплотилИ веру в гений свой, и веру в бога.Передавался труд к потомкам от отца,Но каждый камень, взвешен и размерен,Ложился в свой черед по замыслу творца.И линий общий строй был строг и верен,И каждый малый свод продуман до конца.В стремленьи ввысь, величественно смелом,Вершилось здание свободным острием,И было конченным, и было целым,Спокойно замкнутым в себе самом.