Между 1823 и 1829
"Как порою светлый месяц…"*
(Из Гейне)
Как порою светлый месяцВыплывает из-за туч —Так, один, в ночи былогоСветит мне отрадный луч.Все на палубе сидели,Вдоль по Реину неслись,Зеленеющие брегиПеред нами раздались.И у ног прелестной дамыЯ в раздумий сидел,И на милом, бледном ликеТихий вечер пламенел.Дети пели, в бубны били,Шуму не было конца,И лазурней стало небо,И просторнее сердца.Сновиденьем пролеталиГоры, замки на горах —И светились, отражаясь,В милых спутницы очах.
Между 1825 и 1829
К Н.*
Твой милый взор, невинной страсти полный,Златой рассвет небесных чувств твоихНе мог, увы! умилостивить их —Он служит им укорою безмолвной.Сии сердца, в которых правды нет,Они, о друг, бегут, как приговора,Твоей любви младенческого взора,Он страшен им, как память детских лет.
23 ноября 1824
К Нисе*
Ниса*, Ниса, бог с тобою!Ты презрела дружний глас,Ты поклонников толпоюОградилася от нас.Равнодушно и беспечно,Легковерное дитя,Нашу дань любви сердечнойТы отвергнула шутя.Нашу верность променялаНа неверный блеск, пустой, —Наших чувств тебе, знать, мало, —Ниса, Ниса, бог с тобой!
‹1825›
Песнь скандинавских воинов*
<Из Гердера>
Хладен, светел, День проснулся — Ранний петел* Встрепенулся, — Дружина, воспрянь! Вставайте, о други! Бодрей, бодрей На пир мечей На брань!..
Пред нами наш вождь! Мужайтесь, о други, И вслед за могучим Ударим грозой!.. Вихрем помчимся Сквозь тучи и гром К солнцу победы Вслед за орлом!..
Где битва мрачнее, воители чаще,Где срослися щиты, где сплелися мечи,Туда он ударит — перун* вседробящий —И след огнезвездный и кровью горящийПророет дружине в железной ночи.За ним, за ним — в ряды врагов, Смелей, друзья, за ним!..Как груды скал, как море льдов — Прорвем их и стесним!..
Хладен, светел, День проснулся — Ранний петел Встрепенулся, — Дружина, воспрянь!..
Не кубок кипящий душистого медаРумяное утро героям вручит;Не сладостных жен любовь и беседаВам душу согреет и жизнь оживит;Но вас, обновленных прохладою сна, —Кровавая битвы подымет волна!..
Дружина, воспрянь!.. Смерть иль победа!.. На брань!..
‹1825›
Проблеск*
Слыхал ли в сумраке глубокомВоздушной арфы* легкий звон,Когда полуночь, ненароком,Дремавших струн встревожит сон?..
То потрясающие звуки,То замирающие вдруг…Как бы последний ропот муки,В них отозвавшися, потух!Дыханье каждое ЗефираВзрывает скорбь в ее струнах…Ты скажешь: ангельская лираГрустит, в пыли, по небесах*!О, как тогда с земного кругаДушой к бессмертному летим!Минувшее, как призрак друга,Прижать к груди своей хотим.Как верим верою живою,Как сердцу радостно, светло!Как бы эфирною струеюПо жилам небо протекло!Но, ах! не нам его судили;Мы в небе скоро устаем, —И не дано ничтожной пылиДышать божественным огнем.Едва усилием минутнымПрервем на час волшебный сонИ взором трепетным и смутным,Привстав, окинем небосклон, —И отягченною главою,Одним лучом ослеплены,Вновь упадаем не к покою,Но в утомительные сны.
‹1825›
В альбом друзьям*
(Из Байрона)
Как медлит путника вниманьеНа хладных камнях гробовых,Так привлечет друзей моихРуки знакомой начертанье!..
Чрез много, много лет оноНапомнит им о прежнем друге:«Его нет боле в вашем круге,Но сердце здесь погребено!..»
‹1826›
Саконтала
(Из Гёте)
Что юный год дает цветам — Их девственный румянец;Что зрелый год дает плодам — Их царственный багрянец;Что нежит взор и веселит, Как перл, в морях цветущий;Что греет душу и живит, Как не́ктар, всемогущий;Весь цвет сокровищниц мечты, Весь полный цвет творенья,И, словом, небо красоты В лучах воображенья, —Всё, всё Поэзия слила В тебе одной — Саконтала́.