Я тоже не святой… Но со святой любовью
– Благодарю тебя, отвоенный вполне,
За каждую мечту, проникнутую кровью,
За каждую твою слезинку обо мне!
1914, Март
ВЕСЕННИЕ РОНДЕЛИ
1
Опять Вы бродите в лесах,
Опять Вы бегаете в поле,
Вы рады солнцу, ветру, воле,
Вы снова в смутных голосах
Очарования и боли.
Опять Вы бродите в лесах,
Опять Вы бегаете в поле.
Я к Вам спешу на парусах
Своих экстазных своеволий,
Плету венки из центифолий,
И сердце – твердо на часах,
Пока Вы бродите в лесах.
2
Я вас не видел года два,
Но никогда не забываю,
Как выходил встречать к трамваю
И как кружилась голова.
Какие нежные слова,
Какое устремленье к маю!
Я Вас не видел года два,
Но никогда не забываю.
Два раза уж росла трава -
Я уходил к иному краю,
Но все по-прежнему сгораю
Желаньем видеть Вас у рва,
Где не встречал Вас года два!
3
Вы не видали средь осин
По направленью пятой горки
Сухие сморщенные корки
Того, что было – апельсин?
С другою женщиной, чей сын
Был создан мной на том пригорке,
Вы нас встречали средь осин,
По направленью к пятой горке?
Я спасся, спасся от трясин,
И вот опять один я в норке,
Мой разум ясен, взоры зорки,
И, что поэт опять один,
Вы не слыхали шум осин?
4
Вы мужу верная жена,
Но вам от этого не слаще
Грустите Вы все чаще, чаще,
Душа тоской поражена.
Мечта светла, мечта нежна,
Когда Вы с ней в ольховой чаще.
Вы мужу верная жена,
Но Вам от этого не слаще.
Как жизнь угрозна и страшна
В своей бездарности кричащей,
И где же выход настоящий
Тому, кто в ночь не знает сна,
Кто мужу верная жена?
5
Зажгла малиновый фонарь
И плачет на груди кузины.
Закат. Лиловые долины.
Томленье. И луна – янтарь.
Ей вспоминается январь.
Концерт и взор его орлиный.
Зажгла малиновый фонарь
И плачет на груди кузины.
Как обманул ее алтарь!
Грустит. Из небольшой корзины
На блюдечко кладет малины
И апатично, впредь как встарь,
Горит малиновый фонарь.
6
Ах, барышня, я Вас виню,
Что вы сестры не окрылили,
Что вместо каталога лилий
Позволили взглянуть в меню…
Я слов Своих не изменю
И, без особенных усилий,
Ах, барышня, я Вас виню,
Что Вы сестры не окрылили.
Муж хочет есть? ну, дать свинью;
Глядишь, цыпленком угостили;
Но вы же сами – в “новом стиле”,
И вдруг – не допустить к огню?…
Да, барышня, я Вас виню…
1913
Мыза Пустомержа
ОНА И ОНИ
Ночеет парк, отишен весь бесстыжей тьмой.
Я прохожу, брожу во тьме, во тьме.
Я знаю я, что ждет меня ее письмо.
И хорошо мне оттого, и сон – в уме.
Здесь нет ее, но здесь они, и много их.
Что ты шипишь, хрипишь, скрипишь, ворчишь,
скамья?
Да, я сидел на трухло-злых столбах твоих.
Да, до нее и не она была моя.
И много их. И мне не счесть. Ну да, ну да.
Все знаю я. Все помню. Хочу забыть,
Как на траве, как на скамье, как у пруда
Случайных дев хотел в мечту я осудьбить…
Душа вне тела, ты – мечта! А груда тел,
Тел вне души – возмездье жизни за мечту.
Пока я ею до конца не овладел,
Души другой (и ни одной) я не прочту…
1911. Ноябрь
Гатчина
ТАК УЖ СКАЗАЛОСЬ…
О своей любви Вы мне не говорите:
Я люблю мужа, у меня дети;
Не трудитесь расставлять сети,
А если пылаете, – сгорите!
Меня коробят ваши признанья,
Вы меня не уважаете. Оставьте.
От сантиментальностей избавьте,
Или – я скажу: “до свиданья”.
Ах, я хотела сказать: “прощайте”,
А сказалось отчего-то: “до свиданья”…
Ну что же делать? В наказанье
И вы можете сказать мне: “прощайте…”
И дождетесь моего прощенья…
(Все должно прощаться до свиданья…)
О, не правда ли: мое оправданье -
Ваше наслажденье?
1911. Ноябрь
КОРРЕКТНОЕ ПИСЬМО
Тебе доверяюсь: сочувствуй иль высмей,
Но выслушай несколько строк.
Читая твои укоризные письма,
Я снова печален и строг.
Во многом права ты, мне данная Богом,
Сберечь от опасного рва,
Но, критик суровый, во многом, во многом,
Прости, не совсем ты права.
Тебя все смущает: но кто же он, кто он?
Нахал? сумасшедший? больной?
Новатор в глазах современников, клоун,
В глазах же потомков – святой.
Я разве не мог бы писать примитивно,
Без новых метафор и слов?
Я так и пишу иногда. Но наивно
Порой от запетых стихов.
Твой ласковый голос когда-то мне вырек
(Ты помнишь, мой друг дорогой?),
Что я не новатор, что я – только лирик,
Дитя с мелодичной душой…
Сужденье твое – мне закон: твой поклонник
Я весь, – с головы и до ног.
Допустим, я лирик, но я – и ироник…
Прости. Я подавлен и строг.
1912
ТИАНА
Тиана, как странно! как странно, Тиана!
Былое уплыло, былое ушло…
Я плавал морями, садился в седло,
Бродил пилигримом в опалах тумана…
Тиана, как скучно! как скучно, Тиана!
Мадлэна – как эхо… Мадлэна – как сон…
Я больше уже ни в кого не влюблен:
Влюбляются сердцем, но – как, если – рана?…
Тиана, как жутко! как жутко, Тиана!
Я пил и выплескивал тысячи душ
И девьих, и женских, – все то же; к тому ж
Кудесней всех женщин – ликер из банана!..
Тиана, как дико! мне дико, Тиана,
Вложить вам билеты в лиловый конверт
И ждать на помпезный поэзоконцерт:
Ведь прежде так просто – луна и поляна.
И вдруг – вы, снегурка, нимфея, лиана,
Вернули мне снова все миги тех лет,
Когда я был робкий, безвестный поэт,
О славе мечтавший, – без славы дурмана…
Тиана, как больно! мне больно, Тиана!
1913. Ноябрь
КЛАДБИЩЕНСКИЕ ПОЭЗЫ
I
Да, стала лирика истрепанным клише.
Трагично-трудно мне сказать твоей душе
О чем-то сладостном и скорбном, как любовь,
О чем-то плещущем и буйном, точно кровь.
И мне неведомо: хочу сказать о чем,
Но только надобно о чем-то. Быть плечом
К плечу с любимою, глаза в глаза грузя.
Там мало можно нам, а сколького нельзя.
Какою нежностью исполнена мечта
О девоженщине, сковавшей мне уста
Противоплесками чарующих речей,
Противоблесками волнующих очей!
Не то в ней дорого, что вложено в нее,
А то, что сердце в ней увидело мое,
И так пленительно считать ее родной,
И так значительно, что нет ее со мной…
Мадлэна милая! Среди крестов вчера
Бродя с тобой вдвоем, я думал: что ж, пора