2
Если исключить из поэмы два больших, обозначенных выше отрывка (на одиночных подозрительных стихах, которые легко могли проникнуть в произведение, гораздо чаще исполняемое рапсодами, чем читаемое, мы здесь останавливаться не будем), то содержание ее представится в следующем виде:
I. 1-115. Вступление: гимн Музам и обращение к ним за помощью. Если призывать Муз входило в обязанность каждого поэта, то у Гесиода были для этого еще особые основания: как он повествует, они однажды явились ему, когда он пас стада у подножья горы Геликона, вручили посох из лаврового дерева — символ поэтического вдохновения и научили песням, напомнив, что они могут выдать и ложь за правду и вещать истинную правду (22-34). Гесиод явно претендует на то, что его рассказ о богах — чистая правда, и в этом уверении он преуспел на много столетий вперед: если в последующие времена и возникали сомнения о правдивости историй, передаваемых Гесиодом, то его роли в систематизации примерно трех сотен мифов и в передаче их потомству никто не отрицал. Недаром Геродот писал, что Гесиод и Гомер (Гесиод — на первом месте) "установили для эллинов родословную богов, дали имена и прозвища, разделили между ними почести и круг деятельности и описали их образы" (II.53), — Геродот, наверное, преувеличивает роль обоих поэтов, поскольку имена главных богов были известны и до них, но, называя по имени 50 Нереид (Теог. 243-262) или 40 Океанид (там же, 349-362), Гесиод дал, конечно волю своей фантазии. Что же касается "почестей и круга деятельности" (τιμή), то здесь Геродот совершенно прав[2]. В остальном, и современная филология, прослеживая формирование того или иного мифа, начинает с Гомера и Гесиода.
II. 116-210. Первые существа (Хаос, Гея, Тартар, Эрос, Ночь) и их потомство, составляющее первое поколение богов, среди которого особое место занимает рожденное Геей (Землей) Небо — Уран (по-гречески "небо" — мужского рода). Обращает на себя внимание, что мифология Гесиода начинается с космогонии, не имеющей религиозного характера (сами собой родились Хаос, Земля, Эрос), и только постепенно изначальные стихии становятся подобными человеку, приобретая способность производить потомство. Пример здесь, как видно, подала Земля: родит же она злаки и деревья, почему же не допустить возможности, что от нее родилось Небо и еще множество персонажей, о которых позже узнает читатель. Что касается гесиодовской космогонии в целом, то она оказала очевидное влияние на представления о мире и богах у так называемых орфиков — религиозного течения, возникшего в Северной Греции и в VI в. распространившегося на всю ее остальную часть и Южную Италию. Комическое переосмысление космогонии Гесиода встретим мы в парабасе аристофановских "Птиц", не говоря уже о том, что и в серьезной философской поэзии трудно было совсем отказаться от ее влияния.
III. 211-239. Поколение второе — титаны; в нем существенное место занимают дети, рожденные Геей от Урана, в том числе захвативший верховную власть Крон и его сестра и жена Рея. Современного читателя инцестуозные браки Геи с Ураном, Крона с Реей и другие, с которыми он еще встретится, не должны шокировать: первобытная мифология складывалась во времена неупорядоченных половых отношений, когда, говоря словами Энгельса (между прочим, знавшего античность не хуже многих современных критиков марксизма), "жена была сестрой, и это было нравственно".
IV. 240-962. Поколение третье. Этот огромный раздел нуждается, конечно, в новом членении, которое мы скоро предложим; сейчас же остановимся на самом представлении о трех поколениях богов, поскольку оно достаточно явственно перекликается с известными в отрывках или пересказах ближневосточными мифами о смене поколений богов. Особенно наглядной эта "перекличка" становится при сравнении с опубликованными в середине прошедшего века хетто-хурритскими космогоническими мифами, так что ряд исследователей склонен увидеть в последних прямой прообраз мифологических представлений греков. В самом деле, сходство иногда настолько очевидно, что надо допустить проникновение этих ближневосточных представлений в Грецию на протяжение микенской эпохи, когда оформился основной массив греческой мифологии. Но не следует при этом забывать и о типологической близости первобытных сказаний о богах, возникающих у самых различных и достаточно отдаленных друг от друга народов земного шара.
Итак, первая часть повествования о третьем поколении богов начинается с рассказа о морских богинях Нереидах (дается их полный перечень) и разных чудовищах: горгоне Медузе, трехголовом великане Герионее, Ехидне, Лернейской гидре, Немейском льве, которым суждено со временем пасть от рук героев, нередко сыновей Зевса: Персея, Геракла, Беллерофонта; так попутно вводятся персонажи из человеческого рода (240-336). Затем следует описание внуков Урана (337-410) и его правнучки Гекаты, многоликой богини, от которой нередко зависит людское благосостояние (411-452), — так в повествование о богах проникает повседневная действительность.
2
См. Теог. 74, 112, 203, 393, 396, 414, 418, 422, 426, [452], 462, 491, 882, 885, 892, 904.