Пером чернильным написал я книгу,
Любовь являя к ближнему тем самым,
Боясь предстать на суд, как раб негодный,
Что скрыл талант и как злодей суду был предан. Итак, принять мой дар я горячо прошу вас,
Монахи и миряне-христолюбцы.
С любовью изучайте, разумейте дух,
И верю, что воистину вы пользу обретете.
Коль пожелаете, и вы ступайте по сему пути,
Чтоб унаследовать богатство Иисуса.
Ведь быстро и легко ты сможешь
Христа найти — Сей Многоценный Жемчуг.
Он призывает всех, на лица не взирает,
Разумно раздаяние творит и никого не презирает.
Награда — за намеренье, не за дела с трудами,
Хоть ты расслаблен, Он тебя не укоряет.
Всё, что даровано тебе, желает Он удвоить,
Чтоб стал ты счастлив и Его прославил.
Нет недостатка у Него, Ему не нужен труд твой — Нелепость прочь сию, ничуть в нее не веруй —
Но как Отец любвеобильный учит Он и наставляет, Дабы наследником тебя соделать и приблизить.
Ты лишь не будь клеветником, ропотником и нерадивым, Тщеславным, непослушным, неуживчивым, сварливым, Обжорою, унылым, болтуном и сластолюбцем, Самолюбивым, гордецом, славолюбивым, хитрым;
Любостяжателем, наветником, завистником, скупым, Лжецом, любителем сребра, жестоким, беспощадным. Тогда не виноват Христос, но зло, сокрытое в тебе, виновно, Твое порочное произволенье с маловерьем.
Всё это не дает тебе владеть Христа богатством,
И в неключимого раба в итоге превращает,
И Божию любовь в тебе к тому же остужает,
И совершенным нарушителем закона показует,
Всё одеянье Божие своей марает скверной,
И в вечный огнь тебя, связавши, посылает.
Но мы с Тобою, о Христе, ввек да не разлучимся,
Любви Твоей да никогда лишенья не познаем.
Но как идти — Ты просвети нас, Боже,
И как от благости Твоей нам получить прощенье,
Во веки вечные чтоб пребывать с Тобою И славить, Боже всяческих, Тебя, не преставая,
Того, Кто в мир сошел и даровал нам благо,
И человеком стал, чтобы спасти нас.
О Твоя благость! О Твое благоутробье!
О дар богатый человеколюбья!
Отдал Ты предпочтенье оскверненной тленной глине, Взял мерзостное вещество, исполненное поруганья, Соединился с ним, лишь грех его отринув.
Ты плакал, опекаем был, держали Тебя руки,
Ты грудь сосал, питался, как младенец,
Тебя баюкали, будили, Ты же рос, как дети,
Учась, как все, сидеть, учась хожденью,
Учась слова произносить и лепетать.
Учился Ты, как пищу принимать,
Как воду брать, чтоб жажду утолять,
Как близких узнавать, к чужим не приближаться,
Как Матушку любить Свою, к груди Ее прильнувши.
О снисхождение Твое! О состраданье!
О величайшее терпенье, о великодушье!
Кто сотворил небесных сил природу И миром всем единым взором управляет,
Тот в человеческое естество сегодня облачился,
И воспитание приемлет от тех, кто Им же создан.
Одежду носишь, обувь надеваешь
И, у родителей трудясь, Ты хлеб свой добываешь,
Ты в холод мерзнешь, а в жару — потеешь,
В трудах Ты устаешь и скорби переносишь.
О благость! О Любовь Твоя! Всё это Ты выстрадать нас ради согласился.
И вот пришла пора, когда Ты вырос И нам явил Свои Божественные силы.
В двенадцать лет остался Ты во Храме И там сидящим разъяснял Писанья.
Когда на свадьбу пригласили Тебя в Кане, Благословил Ты воду и вином соделал,
А в час, когда вошел Ты в воды Иордана, Свидетельствовал о Тебе Дух Отчий с Неба,
Что Он Тебя послал и что должны Тебя мы слушать, Тебе уподобляться, коль спасения желаем.
И там крестившись, Ты омыл природу,
Всё вещество поруганное, мерзостную глину.
Затем Ты, взяв учеников, во все концы послал их,
Да учат они вере и мир весь просвещают.
О ведение Божие! Божественная Мудрость!
Каким Ты образом нас от грехов избавил?
Желая, чтобы все мы от греха освободились И Царства Божия наследниками стали,
Уверовали, что Ты Сын и Слово Бога,
Ты знаменья и чудеса соделал перед всеми.
Расслабленных стягнул и исцелил увечных,
Слепым дал очи, кровь остановил кровоточивым, Немым дал говорить и накормил голодных,
И мёртвых воскресил в одно мгновенье гласом.
Но в зависть впал народ еврейский, видя это, Желаньем жизнь отнять от мира возгорелся.
Увы, дыхание мое, сладчайший Иисусе!
Увы, заря очей моих, пресладкая отрада!
Как претерпел Ты это всё, желая нас избавить И всех от прелести врага освободить навеки?