«Его возьмите!» — все кричат, вопят: «Его распните! За то, что чудеса творил Он в день, когда не должно.
О люди злейшие, о жалкие евреи!
Не выручаете ли вы ослов своих из ямы?
Иль вы не понимаете, что Бог, Творец небесных,
Есть Господин, конечно, и субботы?
И как исчислю я Христа моего Страсти,
Ведь описать нельзя все козни против Иисуса.
Вот, согласившись все, хватают Его, вяжут,
Бичуют, бьют и ко Кресту ведут.
Двенадцать Он имел учеников: один — предатель, Другой отказывается трижды от Него, отрекшись,
А прочие — в руках врагов Его бросают,
Когда их страх сковал, да не случится с ними то же.
Увы, мое дыханье сладкое! Увы, моей души свет!
Увы, цвет жизни моея, единая отрада!
Как выстрадал Ты это всё нас ради, человеков, Преступников злонравных, непослушных и мятежных?
И что мне написать еще и что еще сказать мне,
Когда я вижу, как Христа на древе распинают?
Один Его за ноги тянет, другой их пригвождает,
Еще один бьет по рукам Его, другой же оскорбляет.
«А если, — говорят, — Ты Божий Сын, то пощади Себя». Воды Он попросил, испытывая жажду, они ж в ответ, увы, Лишь горький уксус поднесли к Его устам —
пусть пьет, мол!
Увы жестокосердью вашему, злонравные евреи,
И вашему бесчеловечию, несчастнейшие иудеи!
Не сострадали вы Ему хотя бы как простому человеку,
Но до последнего Его дыхания мученью предавали.
Когда же наконец пророчества все совершились,
Он призывает смерть и дух Свой испускает.
Тогда расселись камни, творение всё задрожало,
Гробы открылись, мертвецы воскресли.
Померкло солнце, и луна с ним вкупе,
И в тот же час объял всех страх великий.
А Он, сойдя во ад, прочь изгоняет бесов И всех поверивших в Него от уз освобождает.
И, возвратившись, тело взял из гроба, Прекрасное, нетленное[477], сокровище бесценное, Вседоброе, всесветлое, всецело измененное, Богосветлое, богомудрое, всецело обоженное.
На третий день воскреснув, апостолов Он учит, Чтоб миру проповедали, чтоб слово не смолкало. А Сам на Небо Он восходит с телом Чрез сорок дней, которые пробыл здесь.
К Отцу приносит Он природу человека,
Дар многоценнейший, созданье рук Его,
Отец же с радостью, с безмерною любовью,
Со снисхожденьем, милосердьем крайним
Ее сажает одесную вместе с Сыном,
Да равно прославляется природа человека.
И ангелы сему дивятся, Небеса чудятся, Преславное, великое увидев это чудо,
Хваля и прославляя всех Творца и Бога,
А вместе прославляя и природу человека.
И, поклониться приходя Создателю вселенной, Сопоклоняются и телу человека.
И прославляют, ужасаясь, и предстоят со страхом Пред Богом невещественным, соединённым с человеком. О многая Твоя любовь! О слава беспредельная!
Как удостоил Ты таких блаженств земную глину!
Я Иисуса моего Христа благодарю и славлю,
За то, что Весть Благая мне водой живою стала.
И в исступлении ума я, ужасаясь, удивляюсь
Чести, которую Ты даровал всем нам, сладчайший Иисусе!
Подай нам просвещение и веденье святое,
И в Град Святой Твой удостой войти нас Молитвой Твоей Матери, Марии Богородицы,
И всех Твоих святых моленьями святыми.
Да славим там Тебя, да покланяемся Тебе,
Да будем неразлучными с Тобою,
И да благодарим Тебя!
Аминь.
Похвала пустыне
О пустыня моя сладкая, мати безмолвия,
Трудностей приятельница, скорбей сродница, Воздержания наставница, и вкупе молчания,
Слез сестра и плача родственница,
Молитвы учительница, мира любительница, Родительница кротости и незлобия,
К ревности пламенной и усилию нас пробуждающая, Дабы в скорбях мы учились смирению совершенному,
Вождь ко Христу и страстей истребление,
Благодати сожитель и молитвы обретение,
Ума пища сладкая и вместе очищение,
Созерцания подательница и ведения сокровищница,
Просвещения сотоварищ, благодати сияние И душевное чувство, очищающее сердце Тех, кто Бога узрит здесь, как обещает Иисус чистым, когда их ублажает.
И возгорается рачение сладкое к Отцу и Богу, Подобно же и к Сыну, и ко Святому Духу.
Любовь многочудная и ума моего удивление,
Веяния сладкое дуновение, верный руководитель мой,
Носи, питай и научай, пока я не оставлю Тельце мое скверное, пока к Тебе не взыду И ненасытно созерцать буду Твой лик сладчайший,
О Иисусе, Спасе мой, с Отцом и Духом,
477
Букв. «не подвергнувшееся истлению» (άδιάφθορον). Святые Отцы отличают тление (φθορά) от истления (διαφθορά). Ср. в Каноне Великой Субботы (песнь 5, тропарь 2): «Смертию — смертное, погребением — тленное прелагаеши: нетленно твориши бо, боголепно безсмертно творя приятие, плоть бо Твоя истления не виде, Владыко, ниже душа Твоя во аде страннолепно оставлена бысть».