В силу своей микрокосмической природы человек есть сын неба, или макрокосма. «Я звезда, что вместе с вами идет по своему кругу», – такое признание звучит в литургии Митре[1250]. Микрокосм в алхимии равнозначен так называемому Rotundum, излюбленному со времен Зосимы Панопольского (III век) символу, обозначавшемуся также словом «монада».
Идея о том, что внутренний и внешний человек вместе составляют целое, гиппократовскую ούλομελίη[1251], т.е. микрокосм, а значит, ту мельчайшую часть, в которой неделимо присутствует «великое начало» (άρχή μεγάλη) – эта же самая идея знаменует собой также и образ мысли Агриппы Неттесгеймского. Он говорит: «Est Platonicorum omnium unanimis sententia quemadmodum in archetypo mundo omnia sunt in omnibus, ita etiam in hoc corporeo mundo, omnia in omnibus esse, modis tamen diversis, pro natura videlicet suscipientium: sic et elementa non solum sunt in istis inferioribus, sed in coelis, in stellis, in daemonibus, in angelis, in ipso denique omnium opifice et archetypo»[1252]. Древние сказали бы: «Omnia plena diis esse» (Все есть множество богов). Эти боги суть «virtutes divinae in rebus diffusae» (божественные силы, распределенные в вещах). Зороастр обозначил их как «divinae illices» (божественные соблазны), а Синезий – как «symbolicae illecebrae» (символическая приманка, сеть)[1253]. Последняя интерпретация уже довольно близко подходит к понятию архетипической проекции в современной психологии, несмотря на то что со дней Синезия и вплоть до нового времени не существовало критики познания, не говоря уже о ее новейшей форме, а именно психологической. Агриппа разделяет с платониками то воззрение, что вещам нижнего мира присуща некоторая сила, благодаря которой они по большей части состоят в гармонии с вещами верхнего мира, и что поэтому животные связаны с «божественными телами» (т.е. с небесными телами) и своей силой действуют на последние[1254]. К этому он цитирует стих Виргилия:
Тем самым Агриппа указывает на некое присущее живым существам «знание» или «представление», которое в наше время пытается оспорить также Ганс Дриш (Hans Driesch)[1256]. Мы действительно волей-неволей приходим в затруднение всякий раз, когда серьезно начинаем размышлять о целенаправленных процессах в биологии, подвергаем близкому рассмотрению компенсирующую функцию бессознательного или даже предпринимаем попытку объяснить феномен синхронности. Так называемые причины цели – что бы там ни говорили – полагают некоторого рода предведение. Конечно, это не есть знание, которое было бы связано с Я, то есть неосознанное знание, с которым мы привыкли иметь дело, но скорее само по себе существующее или наличествующее «неосознанное» знание, которое я хотел бы обозначить как абсолютное знание. Под ним следует понимать не познание, но, как точно формулирует Г. Лейбниц, некое представление, состоящее из бессубъектных «симулякров», из образов или – выразимся несколько осторожнее – по всей видимости из них состоящее. Эти постулируемые образы, вероятно, представляют собой то же самое, что и предположенные мной архетипы, которые в качестве формальных факторов могут быть различимы в спонтанных образах фантазии. Выражаясь современным языком, идея микрокосма, содержащего в себе «образы всего творения», представляла бы собой коллективное безсознательное[1257]. Под «spiritus mundi»[1258], под «ligamentum animae et corporis»[1259], под «quinta essentia»[1260], [1261], которая является общей у Агриппы с алхимиками, возможно, подразумевается бессознательное. Этот дух, который «все проникает», т.е. все отображает, согласно его воззрению, есть мировая душа. «Est itaque anima mundi, vita quaedam unica omnia replens, omnia perfundens, omnia colligens et connectens, ut unam reddat totius mundi machinam...»[1262] Вещи, в которых этот дух особенно могуществен, имеют поэтому тенденцию «порождать себе подобное»[1263], т.е. производить соответствия или осмысленные коинциденции[1264]. Агриппа дает длинные списки последних, базирующиеся на числах от 1 до 12[1265]. Похожая, более алхимистически ориентированная таблица соответствий содержится в одном трактате Эгидия де Вадиса[1266]. Из них я хотел бы отдельно упомянуть лишь «scala unitatis»[1267], поскольку с точки зрения истории символа они представляют собой особый интерес: «Йод (начальная буква тетраграмматона, имени Бога) – anima mundi – sol – lapis philosophorum – cor – Lucipher[1268],[1269]». Мне придется удовлетвориться здесь указанием на то, что здесь имеет место попытка упорядочить архетипы. В этом отношении существуют эмпирически доказуемые тенденции безсознательного[1270].
1250
A. Dieterich: Eine Mithrasliturgie. Verlag von B. G. Teubner. Leipzig und Berlin, 1910. P. 9.
1252
Henricus Cornelius Agrippa ah Nettesheim: De Occulta Philosophia Libri Tres. Coloniac 1533. Lib. II, cap VIII. P. 12: «Единодушным воззрением всех платоников является то, что, как в мире архетипов все существует во всем, точно так же и в этом телесном мире все присутствует во всем, хоть и в различных формах, в зависимости от того, что допускает принимающая природа (сущности или вещи). Равным образом и стихии существуют не только в этом нижнем мире, но также и в небе, в звездах, в демонах, в ангелах и, наконец, даже в самом Творце и Архетипе Всего» (лат.).
1253
Агриппа опирается здесь на перевод Марцилия Фицина (Auctores Platonici, 1497, L. II, v.).
1255
«Я, по меньшей мере, не верю, чтобы они были наделены божественным духом или предвидением вещей, большим чем у оракула» (лат.).
1256
Н. Driesch Die Seele als elementarer Naturfaktor, W. Engelmann. Leipzig, 1903, p. 80 и 82.
1261
О ней говорит Агриппа (Lib. I., с. XIV. Р. 29): «Quoddam quintum super ilia (elementa) aut praeter ilia subsistens». – («Некую пятую над или перед прочими (стихиями) расположив») (лат.).
1262
Lib. II, с. LVII. Р. 203: «Итак, мировая душа есть некая единственная жизнь, которая все наполняет, все собой проникает, все соединяет и приводит во взаимосвязь, дабы сотворить одно из механизма всего мира...»
1263
Op. cit. I.: «potentius perfectiusque agunt, turn etiam promptius generant sibi simile».
1264
Зоолог А. С. Харди (A. C. Hardy) делает подобные же наблюдения: «...Perhaps our ideas on evolution may be altered if something akin to telepathy – unconcious no doubt – was found to be a factor in moulding the patterns of behaviour among members of a species. If there was such a non-concious group-behaviour plan, distributed between, and linking, the individuals of the race, we might find ourselves coming back to something like those ideas of subconcious racial memory of Samuel Buttler, but on a group rather than individual basis». (...Возможно, что наши представления об эволюции могли претерпеть изменения, если бы нечто наподобие телепатии (бессознательной, конечно) было признано в качестве фактора, формирующего стереотипы поведения среди членов вида. Если бы существовал такой бессознательный план группового поведения, распространенный среди индивидов расы и управляющий ими, мы могли бы вернуться назад к чему-то напоминающему идеи о подсознательно расовой памяти Сэмюэля Баттлера, однако имеющих скорее групповую, нежели индивидуальную, основу). Discovery, London, October 1949, vol. X. P. 328.
1270
Ср. к этому исследование символики в «Золотом горшке» Э.Т.А. Гофмана у Аниэлы Яффе: Bilder und Symbole aus E.Т.A. Hoffmann''s Marchen «Der Goldene Topf», в: Gestaltungen des UnbewuBten. Psychologische Abhandlungen Bd. VII. 1950, и Jung: Axon, 1950, Beitrag II. Psychologische Abhandlungen Bd. VIII.