3 (2). Иоанну[30]
Бояться закона совершенно не страшно[31]. Ты же стыдишься показать всегдашний перед законом страх. Что ж, бойся. И своих врагов бойся, и своих судей, если последние, конечно, не будут тобой куплены. Но пусть бы они и оказались продажны, твой страх не уменьшится, если ты не дашь более остальных, ибо продажные судьи вступают в битву на стороне законов только в момент, когда принимают дающих мзду[32].
4 (43). Иоанну[33]
Как в иные времена, когда мне часто доводилось при удачном стечении обстоятельств быть тебе полезным, а когда случалось тягостное, облегчать [твою душу] – когда словом, а когда и делом – как в каждом из случаев подсказывала сила (ἡ δύναμις ὑπηγόρευσε), так и теперь, когда на тебя [лавиной] обрушились [тяжкие] дела, я могу посодействовать – но лишь советом, действием не могу. Ибо не дозволено Синезию, пока он дышит, обладая силой, прибегать ко всякому средству в горячем желании сотворить для своих друзей какое-то благо. Итак, выслушай то, что мне следует сказать тебе.
Если Слух (φήμη)[34] действительно есть бог, по словам одного из наших поэтов[35], то именно ты виновен в смерти блаженного Эмилия[36] – не делом, но желанием этой смерти. Ты составитель варварской драмы, ты сделал убийцей самого жестокого из своей шайки[37] – так говорит Слух, а лгать для него не по-божески, ибо он – бог. Если же Гесиод не говорит ничего путного, и много пустого болтают [люди], и этот вот слух – одно из многого, что о тебе [попусту] говорят (о, как бы я желал этого, ведь потерпеть ущерб в серебре куда лучше, чем в друге!), и, несмотря на дурные слухи, ты сейчас ни в чем не повинен, – значит, с тобой приключилось несчастье, а не несправедливость (но пусть бы тебя не коснулось и несчастье!). В первом случае ты по справедливости заслуживал бы ненависть, во втором – жалость. Что до меня, то поскольку я легко пленяюсь душевными привязанностями, то даже если бы я ненавидел твой поступок, тебя все равно жалел бы. Жалеть же – значит, насколько возможно, помогать и изыскивать способ, каким (как тебе представляется) ты можешь принести пользу. Следовательно, мне нужно дать тебе совет, кажущийся мне наилучшим – и на тот случай, если слухи врут, и на тот, если они правдивы. Впрочем, и в том случае, если ты виновен, и в том, если безвинен, я советую тебе одно и то же. Иди и предстань перед законом, отдай добровольно в распоряжение судьи[38] себя вместе со своей шайкой, если ты о ней хоть как-то заботишься. Если преступление было совершено, проси, умоляй, бросайся в ноги судье, чтобы по оглашении приговора тебя передали палачу, и ты понес наказание. Таким образом ты будешь прав перед лицом земного суда, очистившись перед тем, как уйти, – о, друг Иоанн. Не думай, что этот совет – пустое слово, не считай это и шуткой (желал бы я шутя наслаждаться святой философией, а заодно и своими детишками!): если бы я не любил тебя в высшей степени, не дал бы тебе этого совета (своим врагам я в нем отказываю). Пусть никогда не придет им в голову, что для всякого преступника добровольно подвергнуться наказанию – благо; нет, пусть они продолжают благоденствовать в своих преступлениях, пусть большее время длятся их злодеяния, чтобы в тамошнем мире они приняли кару за всё.
Рискну ради дружбы рассказать тебе одно из наших тайных учений[39]. Совсем не одно и то же: принять наказание в плотном теле и в эйдоле [– в теле сновидческом]. Бог могущественнее человека, и человеческое – тень божественного устроения Вселенной. Палачи в государстве суть руки закона, и наказания приносят пользу природе космоса. Существуют очищающие демоны, которые обходятся с душами, как прачки[40] с грязной одеждой. Если бы одежда могла что-то ощущать, – как бы она, ты думаешь, страдала, когда ее топчут ногами, стирают с нитром[41] и валяют всевозможными способами? Сколь великие страдания испытала бы одежда, очищаясь от старых пятен и впитавшейся грязи? Не стану и говорить, что во многих случаях грязь настолько плотно проникает в ткань, что срастается с нею и уже не выводится [тогда одежда рвется при стирке, и ее выбрасывают]. Так же гибнет и сросшаяся с грехом душа: гибнет прежде, чем взойдет в свою природу, потому что ее природой становится страсть – в силу либо долговременности этой страсти, либо ее масштаба. Душе, существующей таким образом, самое лучшее было бы умереть. Теперь, если мы сравниваем грехи с невыводимыми пятнами, то душа отнюдь не подобна грязной, непрочной одежде; напротив, будучи бессмертной, она подвергается некоему бессмертному же наказанию[42], если впадает в грехи неистребимые и неискупимые[43]. Однако если душа наказывается еще в этой жизни, то уже не имеет въевшегося напрочь греха, не сидит рядом со страстью, но, как говорится, только что закаленная [страданием] душа быстро очищается [от землистых примесей].
30
Письмо датировано началом второго квартала 407 г.; отправлено из Кирены в Кирену. Иоанн – адресат этого письма – является также адресатом Писем 4 (43); 124 (147); 147 (63); 148 (64), а также упоминается в Письмах 29 (104) и 35 (94). Из писем Синезия – особенно из письма 4 (43) и 29 (104) – можно понять, что Иоанн был одним из куриалов Кирены, что он отличался хвастливостью, трусостью и неуважением к законам. В письме 4 (43) говорится, что он привлекался к суду в связи с делом об убийстве, в котором был, так или иначе, замешан. В конце концов Иоанн принял монашеский постриг – ср.: Письмо 124(147).
31
Этот афоризм по смыслу восходит к Платону, а по форме вполне может принадлежать самому Синезию.
32
О коррупции упоминает еще Цицерон (в период поздней республики), в имперские времена о ней говорят Плутарх, Тацит, Аммиан Марцелин и Либаний. Так что Синезий не единственный автор, обличающий продажность судей. См. также его Письма 7 (73); 12 (41); 13 (42); 14 (72); 15 (79) – в связи с гражданским губернатором Андроником (а именно гражданский губернатор в поздней Империи выполнял судебную функцию) и письмо 27 (130) – в связи с военным губернатором Кереалием.
34
Диапазон значений этого слова очень велик: от шепотка и молвы – до пророчества и Откровения.
38
Т. е. в данном случае – гражданского губернатора (ведению которого подлежал суд над убийцами).
39
Из этой фразы ясно, что Иоанн – друг юности Синезия. Ср. Письма к Геркулиану, написанные ок. 398/399 гг.: 38 (144); 79 (137); 80 (138); 81 (139); 82 (142); 83 (141); 84 (146); 85 (143); 86 (140); 135 (145).
40
В оригинале: κναφεῖς – валяльщики. Вероятно, это слово в Африке времен Синезия поменяло значение. Сравнение души с одеждой восходит к Платону (ср.: Платон. Государство, IV. 4294-е).
41
Разновидность соды, которая при смешении с маслом использовалась древними как моющее средство.