— Кто это тебя так обидел? — хмыкнула далекая от творческих фантазий Галка и положила на Венину тарелку куриное филе, примостив сбоку горку салата.
— Хмырь какой-то! Оборванец! — Веня вонзил в курицу вилку. — Сижу в своем кабинете, смотрю на дождь за окном, творю… И тут заходит наш охранник и говорит, что явился мужик с соседней стройки. Вид жуткий! Какая-то немыслимая роба, вся грязная, капюшон, как палатка, на голову наброшен, а под капюшоном физиономия тоже какая-то прокопченная. Они, видите ли, у себя на стройке то ли кабель тянут, то ли что-то с электричеством делают, и он явился проверить наши розетки, потому что из-за этих розеток или из-за их количества у нас может что-то случиться с этим самым электричеством. Тебя нет, я ничего в таких вещах не понимаю, он в своей жуткой робе, но, не приведи господи, вдруг у нас действительно что-то случится!
— Так он посмотрел? — Рита тоже ничего в электричестве особо не смыслила, а угроза остаться без важнейшего признака цивилизации под выходные ее сильно волновала.
— Я отправил с ним охранника. Охранник потом пришел и доложил, что хмырь со стройки заглянул во все комнаты, и вроде всё в порядке. Но из-за этого типа я потерял мысль. У меня в голове крутилась какая-то деталь, необходимая для костюма, а этот тип её, как бритвой, срезал.
— И ты эту деталь так и не нашел? — проявила участие Рита.
— Так ведь не дали! — Веня взмахнул тонкими аристократичными кистями рук, словно отбиваясь от стаи ворон. — Хмырь ушел, так заявился Свят! Представляете, я ведь ему всё сказал! Так нет же! Он мне закатил очередную сцену!
— Н-да… — почти хором отреагировали мать с дочерью.
Святослав Анциферов считался одним из самых модных и самых дорогих в городе парикмахеров. Хотя не дай бог его было назвать парикмахером — только стилистом, и никак иначе! Стилиста с модельером связывали весьма своеобразные отношения. Вот уже два года у Вени был роман с сестрой Свята — Валерией, успевшей к тридцати годам дважды побывать замужем и многократно сменить сферы своих увлечений. В данный момент она (по собственному определению) занималась авангардной флористикой. Что сие означает, объяснить Валерия не могла да и показать толком не умела. Поначалу это был необременительный роман — как и все романы Феклистова, который никому не клялся в любви, не звал замуж, ничего не обещал, однако умудрялся свои любовные истории складывать интеллигентно, элегантно, с полным почтением к даме.
Между тем в последние полгода Веня начал томиться. Не то, чтобы он положил глаз на другую женщину, просто этот глаз всё чаще стал замечать недостатки любовницы: жеманность, капризность, хитрость и, что особо раздражало деликатного в интимных вопросах Феклистова, — стремление по любому поводу впутывать в отношения двоих третьего, а именно брата Святослава, который с азартом профессиональной сплетницы и богемной истеричностью повсюду совал нос.
Три недели назад Феклистов решить порвать отношения. Сделал это деликатно, но довольно решительно. И вот тут началось! Не Валерия, а именно Святослав принялся звонить, подлавливать Веню дома, а дней десять назад вообще явился в салон, где учинил самый настоящий скандал. Без швыряния предметами и драки, разумеется, но с истеричными визгами. Истерик и визгов в респектабельном салоне быть не могло по определению, и директор салона Рита, к которой прибежала со справедливыми жалобами администратор Жанна, вынуждена была вмешаться в действо. Рита терпеть не могла никаких разборок, но бизнес приучил, а самое главное научил: все, что способно причинить ущерб делу, должно решительно устраняться. Рита никогда не была физически сильной женщиной, однако невысокого, изящного Свята сгребла в охапку и, словно увядшую травинку, вышвырнула за порог. Наблюдая процесс вышвыривания, охранник вытаращил глаза, а Веня разве что не прослезился от благодарности. С того дня Анциферов как в воду канул, однако оказалось, всё же всплыл.
— Так этот заботливый братец снова шумел в салоне? — уточнила Рита, прикинув: Свят вызнал, что ее нет в офисе, или ему просто повезло?
— Нет-нет! — тут же принялся оправдываться Феклистов, будто негаданное появление Анциферова было его персональной виной. — Но он снова пытал меня по поводу Валерии, высказывал претензии… Хотя я не понимаю, чего он лезет не в своё дело и почему я именно с ним должен объясняться… Тем более что вчера я ему в очередной раз всё сказал.
— Вчера?! — удивились женщины.
— Ну да. Он в очередной раз звонил! Причем меня окончательно обозлил! — с вызовом произнес обычно незлобивый Веня. — Заявил, дескать, теперь не будет, как прежде, рекомендовать наш салон своим клиентам. Представляете?! Можно подумать, без него мы бы просто пропали! Совершеннейшая наглость!