Ломакс открыл дверь и прислушался. Мотор не работал. Машина угрожающе затаилась. С какой целью?
Ломакс сделал несколько шагов, прежде чем увидел, что машина полицейская. Он успокоился. Водитель не вышел из машины, однако опустил стекло.
— Что-то случилось? — спросил Ломакс.
— Просто хотел убедиться, что с миссис Фокс все в порядке, — ответил полицейский.
Ломакс всмотрелся в лицо полицейского. Он ждал дальнейших объяснений, но полицейский только ухмыльнулся. Ломаксу не понравилась его ухмылка. У полицейского были большие зубы, грубые черты лица, и хотя ночь стояла прохладная, на лбу его блестели капельки пота.
— Разве обычно вы работаете не парами? — внезапно спросил Ломакс.
— Нет, сэр. Я шериф здесь, в предгорьях. Так сказать, одинокий волк.
В толстом лице не было ничего волчьего.
— Что ж, как видите, здесь не о чем беспокоиться, — произнес Ломакс.
Толстый шериф снова ухмыльнулся.
— Просто хотел убедиться, что с вами все в порядке, миссис Фокс, — сказал шериф подошедшей Джулии. — Увидел припаркованную машину и сказал себе: «Посмотрю-ка, как там миссис Фокс».
— Все хорошо, шериф. Спасибо за заботу, — ответила Джулия.
Шериф с видом заговорщика посмотрел на Ломакса:
— У миссис Фокс так много волнений. Вот я и решил проверить, все ли в порядке.
— Теперь вы видите, что все хорошо, — повторил Ломакс несколько раздраженно.
Он хотел дать понять шерифу, что тому пора убираться. Вероятно, полицейский почувствовал это, кивнул, завел мотор и уже собирался двинуться с места. Однако затем все с той же неподвижной ухмылкой обернулся.
— Все хорошо, шериф. Доктор Ломакс собирается уходить, — услышал Ломакс слова Джулии.
Он посмотрел на нее.
— Я останусь здесь еще немного, миссис Фокс. Хочу убедиться, что вы в безопасности, — сказал полицейский. Его улыбка словно застыла. — У вас гости, не буду мешать вам развлекаться.
Когда они вернулись, атмосфера неуловимо изменилась. Ломакс был зол, Джулия смущена.
— И часто этот парень здесь сидит? — спросил Ломакс, как только они закрыли за собой дверь.
— Не знаю. Вряд ли.
— Кем он меня считает, черт побери? Убийцей с топором? И с каких это пор полицейские без спроса подъезжают к самому дому?
Джулия выглядела обиженной.
— Вы просили его об этом? Или нет?
— Нет, — ответила Джулия. — Не просила.
Ломакс чувствовал, что происходящему должно быть какое-то объяснение. Однако ни шериф, ни Джулия не собирались его давать. Несколько мгновений они с Джулией смотрели друг на друга.
— Вы действительно хотите, чтобы я ушел?
— Да, я устала. Все утро добиралась на машине из обсерватории, а завтра вечером… — Джулия посмотрела на часы — было уже далеко за полночь, — вернее, сегодня вечером мне ехать обратно.
— Вы уверены, что этот парень с большими зубами не опасен?
— Он же полицейский.
Ломакс попытался найти на ее лице следы усталости, но оно было прекрасным, как всегда. На несколько коротких мгновений под влиянием гнева Ломакс забыл о ее красоте; теперь она снова бросилась ему в глаза. Конечно же, Джулия хочет, чтобы он поскорее убрался. Наверное, ждет не дождется этого уже несколько часов.
— Спасибо за ужин, — сказал Ломакс.
— Спасибо, что приготовили, — ответила Джулия.
Они улыбнулись друг другу. Ломакс взялся за ручку двери.
— Наверное, на работе… Не беспокойтесь, я никому не скажу, что был у вас. Конечно, это глупо, но люди…
— Да, конечно. Я тоже никому не скажу.
Джулия поцеловала его в другую щеку, ту, на которой не было родимого пятна, затем в губы. Поцелуй был нежный и длился всего несколько мгновений.
Выйдя на улицу, Ломакс посмотрел на темнеющую полицейскую машину. Она все еще стояла неподалеку, и, даже не видя лица шерифа, Ломакс был уверен, что тот продолжает ухмыляться.
Ломакс отъехал на пару сотен ярдов и остановился. Он ждал долгих двадцать минут, пока наконец полицейская машина не проехала мимо. Успокоившись, Ломакс направился домой.
ГЛАВА 5
Раньше, когда Ломакс возвращался в обсерваторию, он находил все вокруг неизменным. Теперь изменилось все. Он был влюблен. Словно каждая молекула в теле перешла из твердого состояния в газообразное. Ломакс был прежний, состоящий все из тех же молекул, зато молекулы эти стали другими, движения их — беспорядочными, а перемещения — случайными.
— Ломакс, что с тобой? — спрашивала Ким.
Симптомы, однако, бросались в глаза. Рассеянность. Отсутствие аппетита. Равнодушие к любой умственной деятельности, отвлекающей от Джулии. Напротив, энтузиазм по отношению к рутинным процедурам вроде чистки зубов, проходящей в размышлениях все о той же Джулии. Бессонница. Фантазии. Апатия, чудесным образом исчезающая, стоило только Джулии войти в комнату.