В ту самую минуту, когда Эшли и Сэм повисли на нем, Уилл понял, что ошибался. Ошибался, думая, что привязанность к Баллардам вскоре пройдет, ошибался в том, что уехал, не попрощавшись с ними. Тогда ему казалось, что так будет лучше. Он боялся, что они слишком привяжутся друг к другу, а что потом? Его жизнь была в Чикаго, их жизнь – здесь. С окончанием работы Уилл должен был исчезнуть из их жизни так же внезапно, как и вторгся в нее. Как сказала Молли в тот последний, незабываемый вечер, ему не следовало так располагать к себе детей. Но он ведь и не планировал этого, прежде всего он их просто пожалел. Они нуждались – причем не только в деньгах, прежде всего им нужно было мужское внимание. Ему не составляло труда помогать Сьюзан с уроками, гонять мяч с Сэмом, учить Эшли танцевать. Что же касается Майка, то Уилл обнаружил, что ошибся вначале, предполагая, что мальчишке в первую очередь нужна строгая дисциплина, а уж потом внимание. На самом деле Майк оказался таким же ранимым и беззащитным, как и остальные Балларды. Уроки баскетбола, которые он преподал Майку, были незабываемы. Пожалуй, другие методы воспитания стали бы не так увлекательны, хотя Уилл не сомневался в том, что он бы добился желаемого результата и муштрой. Но приучить детей к мысли о том, что они зависимы от него – это действительно было жестоко. Уилл ведь не мог обещать им вечной дружбы.
Но все они стали так дороги ему, и, по правде говоря, он скучал по ним.
Уилл испугался за Сьюзан как за собственную дочь. Он гораздо глубже, чем сами Балларды, осознавал весь ужас происшедшего, и это вызывало еще больший страх. Более всего он опасался, что девочка стала жертвой педофила. При воспоминании о том вечере, когда Сьюзан увидела кого-то в окне, у него стыла кровь в жилах. Вполне возможно, что маньяк выслеживал ее уже давно.
Другая версия – украсть из мести, поскольку злоумышленники узнали о помощи Молли следствию.
Версий существовало множество, беда в том, что не было времени все их проверить. По опыту Уилл знал, что с каждой минутой уменьшаются шансы найти ребенка живым.
Но он не собирался посвящать в это Баллардов – во всяком случае, пока не было острой нужды. Они и так до смерти перепуганы – достаточно одного взгляда на них, чтобы в этом убедиться.
Молли стояла на крыльце, не шелохнувшись, даже не подняв руку, чтобы поприветствовать его, пока он шел по дорожке к дому. Она была очень бледна. Со времени их последней встречи девушка похудела. В потертых джинсах и сером свитере она все равно выглядела сексуальной и красивой. И хрупкой – настолько хрупкой, что, казалось, лунный свет просачивается сквозь нее. Руки она сложила на груди. Губы плотно сжала, словно боялась вызвать их дрожь. Глаза казались огромными в обрамлении темных кругов. Уилл поймал их взгляд и почувствовал, как земля качнулась у него под ногами.
Три недели кряду он убеждал себя в том, что случившееся между ним и Молли было потрясающе, но имело неизбежный конец: классический пример горячей, страстной, но кратковременной любви.
Но он ошибся и в этом. И понял все, лишь только увидев ее. Его чувства к Молли оказались слишком сильными, то, что произошло между ними, не было кратким романом.
Уилл испытал непреодолимое желание подойти к ней, обнять и поцеловать так, чтобы она забыла обо всех горестях.
Но она позвонила ему не потому, что хотела его как мужчину, а потому, что нуждалась в нем. Он был здесь в роли агента ФБР, но не любовника Молли.
И пока Сьюзан не будет найдена, он должен помнить об этом.
«Здравствуй, Молли», – вот все, что Уилл сказал ей, когда вместе с Эшли и Сэмом поднялся на крыльцо.
– Спасибо, что приехал, – тихо ответила Молли. Стоявший рядом с ней Майк дернулся в беспокойном движении. Уилл взглянул на него.
– Привет, Майк.
– Привет, Уилл. – В голосе мальчика не было откровенной враждебности, которую ожидал встретить Уилл.
Он подумал о том, что за это стоит благодарить чрезвычайные обстоятельства. Сейчас они все были единое целое перед лицом несчастья.
Дай Бог, чтобы это было так.
– Я – специальный агент Крон Итон. – Мужчина в костюме, стоявший позади Молли, протянул ему руку. Уиллу достаточно было взгляда на него, чтобы узнать коллегу. Нечто неуловимое в облике агентов ФБР позволяло им безошибочно узнавать друг друга в толпе.
– Уилл Лайман. – Эшли и Сэм отпустили Уилла, и он пожал руку агенту.
– А я – Флора Аткинсон. – Седовласая женщина, слишком полная для темно-синих полиэстеровых брюк и белой блузки с длинными рукавами, кивнула. Кроме Итона и миссис Аткинсон на крыльце толпились еще с десяток незнакомых людей, уставившихся на него. Уилл мысленно разделил их на возрастные группы: подростки, вероятно, были друзьями Эшли и Майка, а взрослые, за исключением Джимми Миллера, – соседями.
Миллер без особого энтузиазма приветствовал его кивком головы.
– Уилл. – Голос Молли был чуть громче шепота. Уилл стоял рядом с ней. Когда он взглянул на нее, она коснулась его рукава дрожащей рукой. Ее глаза были, как два темных омута. – Найди Сьюзан. Пожалуйста.
– Обязательно найдем, – уверенно произнес он, надеясь на то, что ему не придется ошибиться. Потом, обняв ее за плечи, увлек в дом.
Толпа доброжелателей двинулась за ними. Увидев изможденное лицо Молли при свете, Уилл понял, что она на грани срыва. Он отвел в сторону Итона и что-то шепнул ему на ухо. Итон проявил себя настоящим профессионалом. Уже через минуту толпа соседей и приятелей начала рассасываться.
Миссис Аткинсон, уходя, все твердила: «Я могу остаться, если нужно», до тех пор, пока ее не усадили в машину. Миллер поцеловал Молли в бледную щеку и пробормотал что-то ей на ухо, прежде чем выйти за дверь. Остальные уходили со словами прощания. Наконец Балларды, Уилл и Итон остались в доме одни.
– Вы дежурите на телефоне, я правильно понял? – спросил Уилл Итона, который кивнул в подтверждение его слов. – Через несколько минут я хотел бы выслушать ваш рассказ о ходе розыска. А сейчас мне нужно поговорить с семьей.
Итон кивнул и удалился в гостиную. Уилл посмотрел на Молли, Эшли, Майка и Сэма, печально сидевших за кухонным столом, и испытал боль, вспомнив о недостающем члене семьи. Потом он снял плащ, пиджак, ослабил узел галстука и присел на скамейку рядом с Молли.
– Расскажите мне, что случилось, – сказал он. Они стали рассказывать – по одному и хором, их голоса то возвышались, то опускались до шепота, пока каждый описывал события утра, когда обнаружилось исчезновение Сьюзан.
Собственно, этим и исчерпывались сведения, которые они могли предоставить. Накануне вечером Сьюзан отправилась спать, как обычно, а когда утром семья проснулась, ее уже не было. Даже Эшли, которая спала с ней в комнате, не слышала ни звука. Проснувшись утром и обнаружив, что кровать сестры пуста, она, естественно, предположила, что Сьюзан встала пораньше и спустилась вниз.
– Были какие-то следы вторжения? – спросил Уилл. Все отрицательно покачали головами.
– Все двери были закрыты, сигнализация включена, – сказала Молли. – Я одного не пойму: как могла Сьюзан исчезнуть из запертого дома?
– Это кажется невероятным, – согласилась Эшли. – Но именно так все и произошло.
В голове Уилла на мгновение промелькнула неясная догадка. Он посмотрел на Майка, который нервно заерзал на стуле и выжидательно глядел на него.
– Ты выходил из дома в тот вечер, Майк? – спросил Уилл.
Молли покачала головой.
– Мы все были дома. Эшли и Майк занимались, Сэм делал уроки и смотрел телевизор, Сьюзан репетировала роль. – На последних словах ее голос дрогнул.
– Майк? – вновь спросил Уилл. Майк кивнул.
– Тем же способом?
Майк опять кивнул. Родственники изумленно уставились на него.
– Во сколько ты вернулся?
– Около половины второго.
– Ты выходил из дома ночью? – спросила Молли.
В ее повышенных интонациях Уилл уловил приближающуюся истерику. Это было неудивительно, учитывая особое отношение Молли к вылазкам брата. Но его поразило то, что Молли удалось взять себя в руки.
– Успокойся, – шепнул Уилл ей на ухо. Сейчас был не тот момент, чтобы ругать Майка.