— Нет, это плохая идея. В мыслях можешь называть меня как угодно, а вот вслух… — Он задумался. — Как тебе, например, имя Антоний? Или Марк? А может, лучше Иоанн?
Лесли не выдержала и улыбнулась.
— Знаешь, зови себя хоть Иисусом, святости в тебе от этого не прибавится.
— А я и не стремлюсь к святости. Меня вполне устраивает моя греховность.
О да, в этом Лесли меньше всего сомневалась.
— Тогда что ты здесь делаешь?
— Увидел, что ты вошла сюда, и решил узнать, какие грехи заставили такую невинную на вид девушку прийти в собор.
— Я бы на твоем месте позаботилась о собственных, — сказала она и, совершенно не желая того, окинула его взглядом.
Он, казалось, был создан из греховности. Гибкое, упругое тело напоминало ствол молодого стройного дерева, по которому бродят дурманящие соки жизни. Плечи были не очень широкими, но хорошо развитыми и сильными. Из-под расстегнутой рубашки виднелась гладкая юношеская грудь. Живот был тоже гладким и подтянутым, а джинсы висели на узких бедрах так низко, что, казалось, вот-вот сползут. Он был изысканно несовершенен и призывно сексуален.
Лесли с испугом поймала себя на мысли, что ей хочется прикоснуться к нему, потрогать, погладить по плечам, провести пальчиками по гладкой груди. Волна неведомой до этого момента чувственности прокатилась по всему ее телу. Судорожно вздохнув, она опустила глаза.
— Может, мы все-таки познакомимся? — Его мягкий, вкрадчивый голос помог ей выбраться из опасного водоворота.
— А зачем нам знакомиться?
— Ну хотя бы затем, чтобы ты не злилась на меня, когда мне снова придется тебя поприветствовать. А встретиться нам наверняка еще придется.
Лесли пожала плечами. За сегодняшний день это произошло трижды… Странно.
— Ты что, собираешься преследовать меня?
— Зачем мне это делать, когда ты сама появляешься у меня на пути, — беспечно ответил он. — Итак, как же тебя зовут?
— Мария, — сказала она.
Он усмехнулся.
— Итак, Мария… Что ж, если даже ты соврала, тебе придется отныне быть для меня Марией. А вот меня зовут… Никогда не угадаешь. Но не буду тебя мучить. Меня зовут Адам.
Лесли всмотрелась в его лицо, пытаясь узнать, соврал он или нет. Черта с два. Только насмешка в глазах и скептический, чертовски обаятельный изгиб в левом уголке губ.
— Не веришь? Или тебе не нравится мое имя? — спросил он.
— Нет, почему же, нравится, — сказала она, с усмешкой. — Очень тебе идет.
В этот момент со стороны входа послышались голоса, и Лесли увидела, как в собор вошли три сухонькие старушки в нарядных сари, а следом за ними — важный пастор в белой тунике и шапочке.
— Прихожане, — сказал он, бегло оглянувшись. — Ты наверняка хотела помолиться, а я помешал. Извини.
Но Лесли пребывала в каком-то тумане. Она совсем забыла, зачем зашла в этот собор. Она рассеянно огляделась. Высокие мозаичные окна собора потускнели, зал был окутан полумраком, и только с потолка игриво улыбались пухленькие ангелочки.
— Я собственно… зашла сюда…
Проклятие! Как она могла забыть? Она ведь искала Фатиха! Она искала его, потому что нужна ему! Так какого же черта она стоит теперь и кокетничает с незнакомцем!
— Да, я хотела помолиться, — чистосердечно соврала она.
— Что ж, тогда я лучше пойду. — Он потрепал в руке кепку. — А то и меня на исповедь потянет.
— Конечно, тебе лучше уйти, — сказала она, осознавая, что это совсем не то, чего ей хочется.
— Увидимся еще, Мария.
Он словно прочел по ее глазам то, о чем она не смогла сказать. Лесли почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Но он, слава богу, уже повернулся и пошел к выходу.
Лесли последовала за старушками и пастором к алтарю. В ее душе творилось непонятно что. Казалось, в нее ворвался вихрь, смешал все мысли и чувства в один огромный клубок бессмыслицы, а потом безжалостно разметал.
Она нашла Фатиха на берегу, когда, обойдя деревню, снова вышла на пляж. Он стоял лицом к океану. В его руке поблескивал огонек сигареты.
— Привет!
Он обернулся.
— Лесли?
Он смотрел на нее так, будто не мог вспомнить. У нее сжалось сердце. Нужно во что бы то ни стало вытащить его из этого оцепенения.
— А кто-то сегодня пригласил меня на ужин. Ты забыл?
— Нет, не забыл.
— Тогда почему же ты сбежал?
— Я не сбежал. Просто я подумал, что…
— Что?
— Что тебе лучше поужинать с Жан-Полем.
— Это почему же? Что заставило тебя так подумать, Фатих?
Лесли чувствовала, что начинает закипать. С каких это пор он знает, что для нее лучше?
Он долго молчал, курил, повернув голову к океану.