Вероника тут же хотела возразить, но промолчала. Её смутил тот вежливый тот, с которым к ней обратились. Ведь колдуны должны вести себя дерзко и вызывающе, уверенные в своей силе и превосходстве над другими.
— И что же это за уважительная причина? — поинтересовалась Вероника, на всякий случай, отходя от зеркала, хоть и не испытывала страха.
— Моя королева…
— Ваша королева! — перебила Вероника мужчину, хотя обычно и не поступала так, а сейчас даже не обратила внимания.
— Моя королева, — продолжил мужчина, — узнала, что Северные леса находятся в заблуждении по отношению к нам.
— В заблуждении? — это сообщение поразило Веронику. — Что вы хотите этим сказать? Ваша королева убила собственного отца, вы прибегаете к помощи колдовства и делаете так, что в нашем замке завелось потустороннее существо. А вотум недоверия? Это, по-вашему, заблуждение?!
Мужчина горестно склонил голову.
— Да, — с вздохом заговорил он, — внезапная смерть нашего господина повергла в шок весь замок. К сожалению, его сердце остановилось ночью. Его дочь после случившегося не могла прийти в себя на протяжении нескольких дней, она всё молча лежала на кровати и не переставала лить слёзы. В замке уже начали опасаться за её душевное состояние. Но королева собралась с силами. У нас не было правителя, а до полнолуния оставалось много времени. Вот Лария и взяла на себя временно обязательства господина. — После этих слов посланник Южных лесов решительно выпрямился. — Мы все горды нашей королевой, она справедлива и мудра. — Смотря на него, трудно было не поверить в искренности сказанного. — Лария привела дела замка в порядок и теперь ждёт прихода полнолуния, чтобы передать власть в руки достойного. Что же насчёт вотума, так мы его никогда не выдвигали, а торговлю решил прекратить ваш господин.
Мужчина замолчал, его холодные глаза внимательно изучали Веронику.
— То есть в день истинного полнолуния никто не станет нападать на наш замок?! — изумилась Вероника. Она стояла точно громом поражённая.
Филипп не дал довольной улыбке проступить на губах.
— Нападать на вас, никогда! — с жаром воскликнул Филипп.
— Но…
— Да?
— Все признаки враждебности….
— Кто-то, кто недавно прибыл к вам, старается столкнуть наши великие замки, — немедля возразил мужчина. — Он хочет, чтобы оборотни стали лёгкой добычей для следопытов, он хочет истребить нас всех. Мы не знаем его имени… — всё шло прекрасно, просто прекрасно.
Вероника, заламывая руки, некоторое время молча ходила взад-вперёд
— Нужно срочно об этом рассказать отцу, — наконец выпалила Вероника, — он должен знать!
— Ваш отец очень мудрый человек, — тотчас остановил Веронику Филипп, — но он находится в плену заблуждений. Джон Грэйтон всецело полагает, что это мы предпринимаем агрессивные действия по отношению к вам. Именно поэтому сейчас я разговариваю с вами, а не с ним. Он не поверит нам, как бы мы не старались донести до него правду. Наш общий враг сумел всё обставить так, что Южные леса выглядят в сложившейся ситуации сосредоточением беззакония и жестокости. А мы лишь хотим жить в мире.
Вероника нервно хмурилась, то и дело, посматривая на зеркало.
— Чего вы хотите? — тихо спросила она.
— Лария желает переговорить с кем-нибудь, кто сможет в последствии повлиять на Джона Грэйтона. Иначе всё это кончится войной, которой эта земля ещё не знала. Только представьте. Вообразите лишь на секунду последствия заблуждений вашего отца и действий того неизвестного, кто подставляет всех нас. Не знаю как вы, а мною завладел страх, когда я узнал, что Северные леса думают о Южных. Ваше же письмо открыло нам глаза. Если бы не оно, было бы уже слишком поздно.
Вероника не сводила глаз с говорившего мужчины. Он был так эмоционален, и в его словах звучала такая искренность… Как хорошо, что она тогда после спора с отцом написала послание и отправила его с помощью офов Ларии. Как дочь господина она могла навестить птиц без разрешения. То было аргументированное предостережение не нападать на Северные леса, а теперь…
— Я согласна на переговоры, — сказала в ответ Вероника.
— Вы и представить себе не можете, что это значит для всех нас, — на лице Филиппа читалось неописуемое облегчение.
— Так где же она? — Вероника кроме мужчины в зеркале не видела никого другого. — Когда я увижу её?
Филипп замолчал, минуту раздумывая над чем-то только одному ему известным.
— Такие вещи не могут обсуждаться подобным образом, — в конце концов, выговорил Филипп. — Я связался через зеркало потому, что другого выхода не было. Теперь вы знаете правду. Королева хочет поговорить с вами там, где никто не сможет подслушать. Общение же с помощью зеркал очень небезопасно, тот колдун может сейчас наблюдать за нами.