То, что было сказано о детском периоде, в подростковом возрасте возникает в новых и драматических формах. Действительно, полным ходом идет сексуальное созревание, однако вновь происходит запланированная отсрочка (мы назвали ее психосоциальной латентностью) как в личностном развитии, так и в социальном статусе. Это время экспериментов с социальными ролями через регрессивное повторение, а также время экспериментальных ожиданий, сменяющих друг друга и порой достигающих крайностей. Опять же, эволюционная логика этого ясна в той части, что подростковый возраст сформирует психосоциальную идентичность, только если индивидуумом будут найдены собственные принципы, подтверждающие и постепенно заставляющие принять – в любой последовательности – обязательства по отношению к основам дружбы, любви, партнерства, идеологического родства. Питер Блос убедительно говорит не только о регрессии на службе у развития, но также о втором процессе индивидуализации. Что же касается соответствующего переноса, то Блос описывает то, как «юный пациент активно составляет, так сказать, переделанные родительские образы; таким образом, благодаря присутствию аналитика как реального лица, он безыскусно создает новые, исправленные версии старых сценариев» (1980).
Из этого следует, что у психоаналитика, работающего с подростками, двойная позиция – того, кто исцеляет посредством точно дозированной интерпретации, и того, кто исполняет роль генеративной модели осторожного подкрепления, то есть наставника. Вторая индивидуализация пациента, в свою очередь, должна означать постепенное прирастание способности к дружбе и установлению связей, то есть уважению и признанию индивидуализации других людей и взаимную актуализацию с ними.
Говоря о переносах взрослых пациентов, однако, следует еще раз напомнить, что взрослые в целом, в отличие от детей и подростков, должны подвергаться классической схеме лечения. Такая схема предполагает – и здесь мы можем углубиться в детали – особую комбинацию: (1) положение супинации на протяжении всего лечения (вспомним про важность вертикального положения тела в человеческих контактах); (2) избегание контакта лицом к лицу или глаза в глаза (вспомним про решающее значение взаимного признания по взгляду и улыбке); (3) исключение непосредственного диалога (помним про важность разговора во взаимном описании своего «я») и, наконец, (4) продолжительность молчания аналитика. Все это провоцирует глубокое погружение в ностальгические лабиринты памяти и перенос на первых собеседников детства. Конечно же, чтобы пройти через это, пациент должен быть относительно здоров (то есть достаточно устойчив к подобным фрустрациям). Вместе с тем схема придает авторитет аналитику, который не может не влиять на контрперенос и, значит, вдвойне требует аналитической проницательности.
Для обсуждения проблем зрелого возраста Перл Кинг намеренно выбрала средний и старший возраст. В этот период, указала она, жизнь индивидуума в наибольшей степени соответствует стандартам времени: хронологическим, биологическим и психологическим. Эта троица довольно четко совпадает с нашими Ethos, Soma, Psyche: этос осуществляет проекцию своих ценностей на хронологическое время, сома управляет биологическим, а душа – проживанием времени. Для нас (всех, кто сопровождал нас в нашем исследовании с самого начала – с последней стадии жизни) особый интерес представляет описание, которое Перл Кинг дала обратному переносу у возрастных пациентов: «аналитик может восприниматься в переносе как любая значимая фигура из прошлого, иногда охватывающего временной период в пять поколений, и любая из таких фигур может быть обращена в свою противоположность, так что пациент ведет себя по отношению к аналитику так, как если бы эта фигура осуществляла его лечение» (1980). Кинг не забывает указать на сложный контрперенос, характерный для пожилых пациентов: «Аффекты, как позитивные, так и негативные, которые могут сопровождать такие феномены переноса, у пожилых пациентов часто проявляются весьма интенсивно и вызывают иногда у аналитика неприемлемые чувства в отношении его собственных родителей. Поэтому тем, кто занимается психоанализом таких пациентов, необходимо разобраться с собственными чувствами к родителям и принять здоровую, интегративную установку по отношению к этому этапу их жизни и их процессу старения» (р. 185). Кинг также высказывает предположение, о котором уже упоминалось, что стареющим пациентам часто бывает сложно согласиться с завершением лечения: это означает, что теперь они обязаны принять безжалостные законы времени и смириться с его властью.