– К сожалению, нет.
Невидимый щуп еще несколько минут назад притронулся к леприкону и передавал информацию на мозгомпьютер. Магическая машинка сообщала, что дедуля не лжет.
– Если здесь не появлялись духи умерших и не вершились темные обряды, откуда же в этом месте родовое проклятие? – блеснул я эрудицией. – Ведь раньше никто не умирал в гостеприимных комнатах вашего дома?
– Кроме как своей смертью – никто.
Он опять говорил правду.
Версия о вызванном демоне-разрушителе несмело отползла куда-то в забытье.
– Я правильно вас понял? Господин бель-ал Сепио перестал заниматься криками в пустоту, когда очаровательная Донна не появилась?
– Совершенно верно, н-да. Вот уже месяц, как хозяин окончательно уразумел, что не имеет таланта к волшебству. Он бросил колбы к разорванным пентаграммам и вернулся к изучению раритетных марок.
Слова дворецкого во многом совпадали с полученной от бель-ар Торинно информацией. Единственное отличие: Мэр Дубльвилля давно не видел Шамура и потому не знал, что тот перестал заниматься глупостями.
– Но что же случилось, когда прекратились исследования вашего хозяина?
– Ничего такого… – губы леприкона задергались, словно он пережевывал что-то несъедобное. – Просто в это время вернулся молодой господин, н-да.
– Это кто?
Я помнил, что первым из семейства умер старший и единственный сын. Но не знал его имени.
– Молодой Джувил, родной сын Шамура и Донны. Он почти два года пробыл в плену у Князя Хаоса, – в словах старика сквозила такая горечь, что даже мне поплохело. – Потом его удалось не то выкупить, не то отбить.
Вот оно как! Оказывается, братец Джувил побывал в пекле Хаоса. Вполне вероятно, он мог притащить оттуда какое-то чудище, убивающее всех на своем пути. Хотя… сомнительно. Всех освобожденных пленников довольно тщательно проверяют сперва на Границе, а потом и в ГУБНИКИСе. Если бы он привез что-то с собой или внутри себя, это бы заметили. Но надо взять на заметку: поинтересоваться в Управлении, не имелись ли какие-нибудь странности в возвращении первенца бель-ал Сепио?
– Неужели вам ничего не рассказали о тяжелой судьбе глубокоуважаемого Джувила?
– Обо всех подробностях знает лишь хозяин. Меня не интересуют такие вещи, н-да. Мое дело – присматривать за домом, выплачивать жалованье работникам, закупать продукты и принимать гостей.
В кои-то годы узнаешь, что случается прислуга, не жадная к секретам хозяев.
– И что, молодой господин не рассказывал о своих злоключениях?
– Он был немногословен.
Разговор закончился, когда мы прошли мимо двух обнаженных девушек в виде статуй. То есть, тьфу! Двух статуй в виде обнаженных девушек. И почему, когда мой взгляд натыкается на голые груди, в мозгах происходит замутнение?
Я добавил к воображаемому плану поместья еще два коридора, оставшихся позади. Второй и третий этажи были построены в виде крестов. В три стороны от колодца над холлом уходили короткие коридоры. В конце каждого из них сияли широкие окна, охраняемые вооруженными доспехами. Там же находились двое дверей – налево и направо. По словам дворецкого, в этих шести комнатах (за лестницей коридора не наблюдалось) размещались высокие гости хозяина. Остальные домочадцы, кроме господина Шамура, жили на третьем этаже.
– Здесь у нас оружейный зал, – с тихим благоговением сообщил старик. Кстати, звали его Лумиль, как я узнал чуть позже.
Указанная дверь состояла из цельного куска метеоритного металла. Надо отметить, такой металл довольно редок в Валибуре, потому я не сомневался: на защиту арсенала истратили целое состояние. Куда большее, чем стоят мои услуги за целое десятилетие.
– С удовольствием посмотрю на железяки, – обрадовался я.
Но старик провел меня мимо арсенала. Мы остановились у следующей двери, за которой тянулась только голая стена. Судя по прикидкам, комната, куда меня собирались пригласить, занимала почти всю левую половину этажа.
– Я доложу о вас хозяину.
С этими словами старик исчез за дверью.
Я прислонился к перилам балкона и уставился на прозрачный купол над третьим этажом. Поднималось второе светило. Стеклянная крыша поместья блестела изумрудными ромбами. Безоблачное небо. И ни одной птицы, к моему удовольствию.
14
Хозяин
– Не могу сказать, что рад очередному трупу.
Под столь экзотическим названием профессии подразумевался я. Собственной персоной. Труп? Ну-ну, еще посмотрим!
Хозяин поместья оказался неприятным оборотнем-куницей. Невысок, довольно тощ и к тому же обладал неестественно изогнутым носом-крючком. Под глазами у него имелись чернющие мешки. На лбу – глубокие морщины шириной в полпальца.
– Почему вы думаете, что я – труп? – вполне естественный вопрос.
Шамур бель-ал Сепио поднял плешивую голову и посмотрел на меня. В глубине его бесцветных глаз бушевало безумие. Этот факт не скрывали даже очки в форме полумесяцев в платиновой оправе.
– Каждый, кто переступает порог этого дома, незамедлительно умирает. Как Донна…
Он разрыдался и очень напомнил дворецкого.
Уже двое из трех обитателей поместья оказались подавлены душевными терзаниями. Я надеялся, что больше плаксы мне не встретятся.
Хозяин домины был одет на удивление просто, если сравнивать с богатыми интерьерами его владений. Домашний махровый халат мышиного цвета, вполне возможно пошит из крысиных шкурок. Пожелтевшая от длительного служения майка, кремовые кальсоны и чудовищные тапочки из какого-то мягкого фиолетового материала.
В руке господин Шамур держал приоткрытую книгу. На потрепанной, очень древней обложке золотились полустертые буквы «Изгон проклётий».
– Владеете старовалибурским?
Старик, а выглядел он примерно лет на полторы тысячи старше своей книги, брезгливо покосился на бумажную реликвию. Поморщился, варварским методом загнул необходимую страницу и захлопнул фолиант. Над обложкой поднялось небольшое облачко пыли. Я чихнул.
Чихнул, и незаметно прикоснулся «правдивым» щупом мозгомпьютера к шее собеседника.
– Пришлось выучить, – пробормотал господин Шамур. – Проклятая жизнь заставила.
Мозгомпьютер просигнализировал: «правда».
Честно говоря, меня могли упечь на долгий срок в исправительное учреждения. «За несанкционированное использование полицейских программ и агрегатов», как говорилось в Большом Криминальном Кодексе Валибура. В Малом Кодексе преступление «за несанкционированное…» не значилось. Но сути дела это не меняло.
Лишь только высшие инспектора и дознаватели имеют право пользоваться детекторами лжи. Но я ведь не полицейский – могу и не знать таких нюансов. К тому же не пойман – не вор, частный детектив. Ха-ха.
– Как продвигаются ваши успехи в смертизвороте? – взял я быкоборотня за рога.
Шамур бель-ал Сепио кашлянул. Безумие в глазах сменилось настороженностью и страхом.
– Если скажу, что это ложь… – начал он.
– Частный детектив Ходжа Наследи в это ни капельки не поверит, – закончил я.
– Даже не спрашиваю, откуда это вам известно, – вздохнул хозяин поместья. – Идем.
Слегка удивленный, я последовал за ним.
Комната папаши Сепио была воистину огромной. Если бы кто-нибудь без зазрений совести выстрелил через дверь из пушки, то магический снаряд имел все шансы не долететь до противоположной стены, затерявшись в бесконечных просторах полумрака.
Мы прошли мимо зеленой ширмы в человеческий рост. За ней открылся унылый вид пустынного магутбольного поля. Примерно так выглядела отделенная от кабинета спальня старика. Рядом с неубранной кроватью пылилась высокая кучка пепла. Кое-где из нее выглядывали какие-то железяки, оплавленные амулеты, обломки зеркал.
– Вот, что случилось с моими занятиями магией.
Папаша говорил правду, но я не слишком верил, что безуспешное баловство со смертизворотом не призвало в этот мир какое-нибудь чудовище.