– Слушаю вас, – Шамур со стоном присел, прижимаясь бокалом-переростком к виску.
– Во-первых, что вам известно о смерти сына? – я старался максимально допросить папашу бель-ал Сепио. Что-то подсказывало: больше мы не встретимся. По крайней мере, в этой жизни. – Как он умер и при каких обстоятельствах?
– Как вам известно, Джувила не стало в ту проклятую ночь, когда исчезла марка. В котором часу его убили – неизвестно. Предположительно между вторым закатом и первым восходом. Плюс-минус несколько часов. Тело моего сына… – сквозь рыдания, – нашла прислуга. Кажется, Парто – служанка. Он лежал возле лестницы, за несколько шагов от входной двери. Керамическая ваза с цветами, из тех, что так лелеяла Донна, размозжила ему голову.
– Ваш сын – оборотень?
– Конечно! Чистейших кровей перевертыш.
– Почему же тело не регенерировалось?
– Мозг превратился в кашицу. Семейный врач засвидетельствовал, что к тому же Джувилу пробило спинной мозг осколком керамики…
М-да, после таких повреждений никакой оборотень не поднимется.
– Хорошо…
– Что?! – господин бель-ал Сепио посмотрел на меня с открытой ненавистью. – Что тут хорошего?!
– Прошу прощения. Все очень плохо. У меня просто вырвалось – я анализировал факты.
– А… Прошу вас, больше не указывайте признаков оптимизма. Мне от них очень худо.
А мне становится дурно от твоей прискорбной физии.
– Договорились, – я сконфуженно подобрался.
– Еще вопросы?
– Да. Как умер повар? И когда?
– Через два дня. Он готовил мне мой любимый суп из болотных устриц. Кажется, приступы беспамятства немного отходят, когда организм насыщается ядом болотниц.
– Понятно. А скажите, у вас был припадок в то время, когда скончался кулинар? – фактов пока не хватало, чтобы выбросить Шамура бель-ал Сепио из списка подозреваемых.
– Нет. Я плохо чувствовал себя только накануне этого дня.
– И как же умер повар?
– На кухне стоит большой чан для варки первых блюд. Бедный Оракль неудачно поскользнулся и мгновенно захлебнулся кипятком, парализованный кислотами устриц.
Болотницы или болотные устрицы невероятно ядовиты. Впрочем, на оборотней этот яд не действует, как на обычных смертных. Перевертыш получает кратковременный паралич и не может двигаться каких-то несколько минут. Этого как раз хватает, чтобы задушить его. Или сварить заживо.
– Повар Оракль был оборотнем?
– Да, Сущность Синицы.
– Время, когда это произошло?
– После второутрия, где-то через час после него.
– Ваш сын общался с Ораклем? У него были какие-нибудь контакты с другими работниками поместья?
– Вы в чем-то подозреваете моего сына? – папаша бель-ал Сепио даже подскочил на кресле.
– Пока что нет, – солгал я. – Но мне необходима информация.
Старик немного успокоился и вновь обратился к своему амброзиуму.
– Джувил, как и я, практически не покидал своей комнаты. К нему заходила только горничная Парто. Она и разносила еду от Оракля в мой кабинет и спальню Джувила.
В заметках появилась новая подозреваемая. Парто контактировала с убитыми, могла владеть какими-нибудь их секретами. Я поставил ее в очередь на беседу. И тут же нашел новые вопросы. Раз в деле появилась женщина, значит могло заблагоухать изменой и предательством. К сожалению, такой мир.
– У вашего сына была любовная связь с кем-нибудь из обитателей поместья или вне его?
– Шутите?! – удивился Шамур. – Какие связи, если сидишь в четырех стенах и не выходишь на белый свет?
Да уж, старик знал, о чем говорит.
Горничная стремительно вознеслась поближе к вершине списка потенциальных убийц. Надо быть либо полным кретином, либо не знать о существовании сексуального влечения, чтобы торчать в своей спальне и не оприходовать симпатичную служанку.
– Скажите, как выглядит Парто? – на всякий случай поинтересовался я, даже зная, что скоро с ней побеседую.
– Обычная молодая девушка, лет восьмидесяти – восьмидесяти пяти.
– Спасибо. Еще несколько вопросов.
По виду старика я понял, что ему, как и мне, ужасно надоел этот затянувшийся диалог. Но расследование требовало жертв.
– Слушаю вас.
В моем животе заурчало. Организм навязчиво потребовал первым посетить место убийства повара Оракля.
– Что случилось с пажом?
– Пиваскас чистил доспехи. Лопнуло крепление и он погиб под тяжестью магиталла.
– Он человек?
– Да, единственный не-оборотень в моем доме. Эх, надо было брать на работу только перевертышей! Кстати, Пиваскас был совершенно нем и глух, даже читать не умел. Это устранит ваш вопрос насчет его возможных контактов с убитыми?
– Соглашусь. У вас были припадки во время смерти пажа?
– Я уже слышал этот вопрос.
– И все же?
– За день или за два до этого. А может, за несколько часов… Но точно не в то время.
Следовательно, старик отпадал. Моя версия насчет параллелей между припадками Шамура и «самоубийствами» уже несколько раз не оправдалась.
– Как погибла Сельвия?
– Выбросилась из окна. И, заявляю, со мной не случались припадки в этот день.
Еще один выстрел по разрушенной версии.
– Мария сообщила, что Сельвия некоторое время держалась за оконную створку. Это никак не вяжется с информацией о самоубийце.
– Поди пойми этих сумасшедших, – пожал плечами сумасшедший господин бель-ал Сепио.
Я улыбнулся ему, словно ребенку.
– Сельвия общалась с кем-то из убитых?
– Нет. Она за день до этого приехала из Валибура. Мы не виделись сорок лет, и некоторые слуги даже ее не узнали. Даже мне не удалось пообщаться с ней – узнал о ее приезде уже после самоубийства.
Очень странно! Девица приезжает к родственникам только для того, чтобы сигануть из окна их гостеприимного поместья. В этом деле загадок больше, чем желудочных бактерий в утробе бастарка.
– Кто еще погиб из домочадцев?
– Конюх… Нет, второй помощник конюха – Орлен. Его зарезали в пьяной драке где-то в окрестностях Валибура. Больше об этом ничего не знаю – расспросите прислугу.
– И, конечно же, вы не в курсе, с кем общался этот Орлен из ваших родственников?
– Не имею понятия. Я узнал о его существовании лишь тогда, когда Лумиль принес мне просительную на организацию похорон.
– Кто следующий?
Чувство аппетита стремительно превращалось в мясорубку. Живот содрогался, требуя немедленного вливания. Не то переварит сам себя…
– Неделю назад в Дубльвилль по делам вернулся Торли. Он родом из Окраиновки, где в Университете учатся мои дочурки. По просьбе Олиель я приютил паренька. Он, кстати, оказался славным парнем, даром что торговец канцелярщиной. Из него мог бы получиться отличный жених для Олиель…
Купец, по заключению врача, захлебнулся в ванной. Предположительно поскользнулся на кусочке мыла, упал, ударился головой и потерял сознание. А дальше – проще. В легких нашлась мыльная вода. И никаких следов насильственной смерти. Папаша Сепио во время кончины гостя спокойно спал и чувствовал себя отлично.
Погибший с кем-либо из семьи бель-ал Сепио не успел.
– Последним умер частный детектив Рекул…
При упоминании сыщика мне стало дурно. Я почему-то ощутил шершавую петлю на шее. А что, если в этом доме так приветствуют всех частных детективов?
Детектива нанял сам Шамур, которому надоели «самоубийства». Старик во что бы то ни стало хотел поймать стоящего за всем подлеца, отомстить и найти свою марку. Впрочем, о реликвии они с наемником-ищейкой не говорили.
– Мы пообщались с Рекулом минут пятнадцать, и тут случился мой припадок, – продолжил старик. – Я попросил, чтобы он пришел с визитом на следующее утро. Но бедняга так и не вернулся. Его нашли повешенным над кроватью собственной комнаты, куда поселила его прислуга. Мне это все очень не понравилось, и я приказал, чтобы больше никого не пускали в дом. Даже моих дочерей! Надо будет залепить Нассу штраф – за то, что открыл калитку перед еще одним частным детективом.