Подошел к камням. Сунул руку в прохладное углубление. Достал сумку с припасами.
Загодя оставил здесь пустую. Сейчас, значит, Бурный забрал ее. В следующий раз принесет в ней. А я опять положу в тайник вот эту. Даже сейчас это сделаю.
В сумке все, как обычно. Тушенка, сухари, крупы. Чуток овощей. Никаких сладостей. Зачем они здесь?
А еще конвертик. С запиской. Весточка цивилизованного мира. Первым делом я развернул его. Ну-ка, что там нового?
А ничего. Бурный все также ходит в секцию. Занимается карате. Смелов недавно приехал из экспедиции. Тоже продолжил тренировки.
Услышал о моем отшельничестве, ничего не сказал. Покачал головой. Мол, Витя всегда был парень с прибабахом.
Щепкин постоянно про меня спрашивает. Ждет, когда я вернусь.
Кстати, ученики недавно схлестнулись с борцами. И с каратистами из другого клуба. Борцы их сделали. А с каратистами справились. Те обещали прийти снова.
«Если ты хоть немного повысил уровень своего мастерства, твоя помощь не помешала бы», — заметил Ваня в письме.
Возможно, но меня интересует самосовершенствование. А не избиение других.
В конце послания Ваня добавил, что видел Настю. Она спрашивала про меня. Поскольку я запретил говорить о том, что живу в лесу, ему пришлось снова соврать. Будто я переехал в город. Ваня написал, что ему стыдно врать такой хорошей девушке. «Сказал бы ей, что тут такого?», — спросил он.
Пожелал удачи и сообщил, что с начала семестра приезжать ему будет труднее. Предложил заканчивать играть в индейцев.
Мда. Настя. Еще не забыла меня, оказывается. А я-то как старался ее забыть. И Юлю. С переменным успехом.
Когда от воспоминаний становилось невмоготу, лупил деревья и камни. Старался отвлечься.
Вместе с сумкой я побежал в свое убежище у ручья. Успел до темноты.
Провел двадцать кругов тренировок. Все, как обычно. Силовые и ударные. Ката. Медитация в сэйдза. Поужинал и лег спать.
Устал сегодня, как обычно. Уснул без задних ног.
Проснулся ночью. Очень странно. Оттого, что не мог дышать.
Сначала не мог открыть глаза. Потом почувствовал, что не могу шевельнуть и пальцем. Грудь стиснута. Как будто застрял в узкой норе.
Когда наконец открыл глаза, увидел, что на груди сидит черное существо. В темноте не видно полностью, кто это. Только очертания.
Нечто косматое, с горящими глазами. Небольшое, размером с кошку. Но очень тяжелое. Что за дерьмо?
А потом я догадался. Это явление сонного паралича. Бывает такое с каждым человеком. Раз в жизни. Кажется, будто кто-то душит в темноте.
Хотя проклятое существо казалось очень реальным.
Нет, я хозяин своего тела. Я прикрыл глаза. Задержал дыхание. Вдохнул. Медленно выдохнул. Существо исчезло.
Тяжесть пропала. Я поднялся, сел. Огляделся. Все в порядке. Ночной лес тихо шумел.
Хотя нет. Не так тихо. Где-то далеко раздался глухой шум. И еще я почувствовал запах гари.
Глава 20
В люди
Сон слетел, как шелуха. Это уже не шуточки, господа. Это гребаный запах гари. Точно.
И шум. Это же шум ревущего леса. Ревущего от пожара.
Я обернулся. Ага, вот же оно. Оказывается, прямо за моей спиной. Зарево. Небо осветилось желтым светом. Как я не заметил сразу?
Все-таки, жаркое лето дало о себе знать. Весь август я бегал по лесу и видел, как много сухих деревьев. И кустарника. Готовое топливо.
Все загорелось от случайного окурка, искры или молнии. От любой причины. Там достаточно малейшего толчка. И все вспыхнуло, как спичка.
Я быстро собрал нехитрые пожитки. Запихал в мешок. Завязал за спину. И побежал прочь.
Лесной пожар — опасная штука. Наслышан. Лучше держаться подальше.
Лишь бы не попасть в кольцо огня. Тогда верная гибель.
И еще. Пожалуй, надо предупредить людей. Не знаю, увидели они или нет. Но уведомить надо. На всякий случай.
Поэтому я побежал в сторону дач. Самой ближней тропой. Из всех, что знал.
Ночью лес совсем другой, чем днем. По нему трудно передвигаться. Можно легко споткнуться и упасть в яму. Удариться о ветку. Стукнуться о ствол дерева. Ушибить ногу об камень. Да мало ли что. Главное, дорогу плохо видно.
Поэтому я предпочитал ночью спать. А передвигаться днем. И хотя отвык от ночных прогулок, но сейчас все равно бежал.
Шум постепенно стих вдали. Зарево видно, но все меньше. Через час бега я снова очутился в мирном ночном лесу. Без каких-либо признаков пожара.
Еще полчаса, и я выскочил к дачам. Огляделся, и понял, что выбежал удачно. Через несколько улочек дом председателя дачного кооператива.