— Так как тебя зовут? — поинтересовался он.
— Карен, — пытаясь сохранять спокойствие, ответила я, хоть сама изрядно нервничала. Уже не столько из-за отказавшего слизня, как оттого, что не знала, куда он меня ведет. Вдруг он сумасшедший? Или террорист? Но идти с ним все же было лучше, чем лежать там, на мокрой холодной улице. — Куда мы идем?
— В резервацию, — усмехнулся он.
Я слышала про эти резервации. Места, где жили люди, которые утратили работу. У которых отказали слизни. Которые не могли найти места в обществе. Система выбросила их на помойку, и они выживали, как могли. Правда, в глаза ни одной подобной резервации видеть не приходилось.
Мы молча прошли километра три. Иногда он что-то спрашивал, но у меня не было настроения отвечать.
Моему взору предстали несколько синеватых энергетических куполов, высящихся над землей.
— Что это?
— Резервация, — ответил Джек. — Местные умельцы вытаскивают из одежды генераторы энергозонтов, перепрограммируют их, соединяют. Получаются вот такие энергетические конструкции, защищающие от непогоды.
— А полиция? Как на это реагируют власти? Ведь любой, кто не живет в системе, считается потенциальным террористом.
— Не обращают никакого внимания. Периодически они приходят, разыскивая кого-то. Но обычно не находят и идут прочь.
Мы прошли сквозь купол, и я смогла разглядеть, что находится внутри. Земля, поросшая травой.. Там, в городах, мало где найдешь хоть клочок девственной, нетронутой земли. Везде асфальт, псевдоасфальт, прочие покрытия. Искусственные растения, искусственная трава. А здесь все было настоящим. Сотворенным природой. Я поняла это сразу же, как только вошла под купол.
Вокруг были намощены импровизированные койки. Где-то старый матрац, где-то куча сваленной одежды или гора коробок. И люди. Разных возрастов, рас, телосложений. Но все с одинаково измученными лицами и безнадегой во взгляде. Мальчик лет пяти взирал на меня своими голубыми глазами. Рядом с ним сидел старик и что-то ел. Казалось, его не интересует ничего, кроме трапезы.
На одной из коек, постанывая, лежал заросший бородой мужчина, а рядом с ним возилась чернокожая женщина.
— Что с ним? — спросила я.
— Слизень дает о себе знать, — ответил Джек. — Он остался без работы, другую не нашел, и червяк провоцирует постоянные боли. Мелинда, врач, делает что может, но боли у него не прекращаются. Он уже подумывает об эвтаназии, и некоторые с ним согласны.
Джек подозвал жестом Мелинду, что-то буркнул ей на ухо, я не смогла расслышать.
— Можно я вас обследую? — взглянула она на меня.
— Зачем? — пожала плечами. — Физически я себя чувствую вполне сносно.
— Нужно удостовериться, что слизень действительно мертв. Что он не будет путать ваши мысли, создавать болевые ощущения.
Я согласилась. Но неужели мне теперь предстоит прожить всю жизнь вот так, в таком лагере, где нет цивилизации? Неужели нельзя все вернуть? Будь деньги — можно пойти в один из центров, заплатить штраф, и заменить слизня. Но вот так? Всю жизнь выживать в подобных лагерях-резервациях?
После обследования я несколько дней прожила в этом месте, наблюдая за людьми, обитающими здесь. Одни постоянно мучились от боли, другие были инвалидами — у кого не функционировали ноги, у кого руки. Третьи своим поведением напоминали сумасшедших. Кормили какой-то баландой, противной как на вкус, так и на запах. Как мне объяснили — это суп из растений.
А потом пришел Джек. Он подозвал меня, мы вышли из лагеря. Было около полудня, по крайней мере, так мне сказали. Никак не могла привыкнуть к отсутствию часов перед глазами.
Небо затянуло низкими серыми тучами, но дождя не было. Там, вдали, маячил Лондон. Как же мне хотелось туда вернуться. Но без слизня это невозможно.
Мы шли по желтой осенней траве среди редких деревьев. В сторону города я старалась не смотреть. Только лишнее расстройство. Все равно я вряд ли смогу вернуться туда. И зачем я смеялась над тем человеком-рыбой? Но в тот момент я себя не контролировала. Эмоции взяли верх. Надо быстрее свыкнуться со всем этим. Пока что я избегала общения с людьми, проживающими в общине, но стоило бы начать заводить знакомства.
— Тебе нравится наше общество? Не община, а как живет человечество в целом? — спросил Джек.
— Не с чем сравнить, — безразлично ответила я.
— Ты знаешь, что раньше оно было другим?
Я пожала плечами.
— Когда впервые появились эти слизни, они не контролировали человека, а помогали ему. Задумывались эти штуки как компьютер, встроенный в человеческий мозг. Обмен информацией, помощь человеку, медицинская диагностика и такое прочее.
— Возможно.