— Иди в дом, — глухо пробасил Ильич, а когда я, не двигаясь, продолжала хлопать глазами, с ужасом представляя, что со мной сделают эти двое, Лихо уложил свою пятерню мне на голову и силой развернул в сторону дома, чуть подтолкнув.
Под стук своего сердца, я добежала до дома, уяснив для себя две важные вещи. Если я остаюсь здесь, то без Нила мне не выжить. А вторая, что оставаться здесь нельзя и надо срочно уходить при первой же возможности. Кинула тазик у входа и, трясясь от страха, полезла открывать окна. Четыре окна, я раскрывала рамы со стёклами, ловила железные ставни и запирала их на проржавевшие засовы. Руки дрожали, я отрывисто дышала, запираясь на все замки. В доме, когда я закрыла ставни, стало абсолютно темно. Оставила открытой дверь на склад, там, в маленькие окошечки струился приглушенный свет. Двинулась к входной двери. В щёлку уставилась на поляну, где к Нилу медленно, прижимаясь к земле, подходили два озверелых оборотня.
11
Два зверя безумствующие накинулись на Ильича, как свора диких собак на путника, постарались окружить исподтишка цапнуть. Рычали и грызли, а Нил ни звука не проронил. Я знала, что он может молчаливо принимать боль и в этом его сила, и вся его непредсказуемость.
Мне нужно было ему помочь, но справится с оборотнем не в моих силах, если только отвлечь. Я вышла во двор и свистнула. В этот момент двое озверелых монстров уже завалили Лихо в траву и пытались ему перегрызть горло. Один из нападавших обратил на меня внимание. Светло-серая морда была в крови, глаза бешено распахнуты в ледяной лютости. Шкура стояла дыбом. Облизываясь противным языком, зверем на четырёх лапах он пополз ко мне, а потом перешёл на бег, ускоряясь с каждым шагом.
Моё сердце металось в испуге, не желая быть сожранным этим чудовищем, старалось подтолкнуть меня к побегу, но я выжидала у двери, когда между мной и несущемся оборотнем будет минимальное расстояние. Время пронеслось мгновенно, я резко закрыла дверь, щёлкнув засовом. Огромная туша, взявшая не слабый разбег, не успела вовремя остановиться и с треском врезалась в дверь, видимо мордой, потому что жалобно заскулила. Были бы мозги, было бы сотрясение. С нашей дверью оборотню не справится. Я её хорошенько рассмотрела, она состояла из двух деревянных полотен, между которыми листы железа и решётка.
Закрывшись на все имеющиеся замки, я сломя голову ломанулась на склад, где в крохотные окошки стала высматривать ситуацию.
На Ильиче живого места не было. Он прижал нижними конечностями морду одного оборотня, верхними потянул пасть и порвал волка просто на части. Чужак был мёртв. Второй, что влетел с разбега в дверь, покачиваясь, обошел Лихо стороной и дал дёру в сторону леса. Нил заорал ему в след с чувством сильнейшей вражды, и не было бы ранения, догнал бы и придушил.
Он зажимал на теле раны, изогнулся телом к земле, скособочился и еле-еле стал двигаться в сторону дома. Остальное я помню слишком мутно, потому что все события происходили быстро, а желания в них участвовать никакого не было.
Я открыла Нилу дверь, подсобив ему, довела до кровати. Боясь открыть окно, зажгла свечи и керосиновую лампу. Меня всю колотило от ужаса, у него была в боку огромная рваная рана, которую он пытался зажать рукой, но кровь хлестала наружу, а оборотень в теплившемся пламени бледнел с каждым вдохом. Точно зала в этом доме нет нитки с иголкой, а рану нужно зашить. На ум пришёл фильм-боевик, на который меня вытащил мой парень-актёр. Я тогда была сильно недовольна, сидела с кислым лицом, изображая полное отвращение, когда один крутой боец другому рану в полевых условиях не зашивал, а зажимал. Техника скрепления ран была показана в полной красе, поэтому мне было не сложно настроить себя на работу. Нужно повторить и всё.
Стащила своё классное платье. Чистый белый хлопок, с чудесной вышивкой на топе, индийская вещь, а они любители украшаться. Теперь не это важно, важно зажать рану и желательно не занести в неё инфекцию. Из рук выпадали вещи, я зажгла примус прямо на складе, в кружке алюминиевой кипятила воду, в неё кинула железную проволоку, быстро нарезав на кусочки плоскогубцами. В моём случае, главное ни о чём постороннем не думать, и сосредоточится на поставленной задаче. Нашла перманганат калия, она же марганцовка, развела погуще.
Нет, руки не дрожали, все мышцы на теле были напряжены.
— Не спи! — я похлопала оборотня по бледному лицу, и он посмотрел на меня. — Не смей спать, а то умрёшь. А значит, и я. Не убивай нас.
Я промывала рану кипяченой водой, руками стала стягивать её, вкалывая в плоть железную проволоку. Каждую самодельную скобу я стала утягивать плоскогубцами, напрягая зрение, потому что кровь текла не останавливалась. Ничего страшного, я просто работаю с кожей, надо скрепить её. Спасибо, что Лихо молчал иначе мои мысленные уговоры настроиться, не помогли бы.