Ломота в висках подсказала мне, что наша дискуссия ни к чему хорошему не приведёт.
- Послушай, - сказал я, - давай отбросим в сторону вибрирующие хвосты и всё такое прочее, и поговорим о жизни. Разберёмся, что к чему. Пойми, ты идёшь на бал-маскарад, и, поверь человеку опытному, который не раз участвовал в подобных мероприятиях, ты не получишь от него удовольствия, Гусик.
- Я иду туда вовсе не для того, чтобы получить удовольствие.
- На твоем месте я бы не пошёл, Гусик.
- Не могу. Сколько раз можно повторять, что завтра она уезжает?
Я сдался.
- Ладно. Будь по-твоему: Да, Дживз?
- Кэб мистера Финк-Ноттля, сэр.
- Что? Ах, кэб: Твой кэб, Гусик.
- Что? Кэб? Да, конечно. Само собой,.кэб: Спасибо, Дживз: Пока, Берти.
И, выдавив из себя жалкую улыбку, которой, должно быть, гладиаторы улыбались римскому императору перед выходом на арену, Гусик испарился. Я повернулся к Дживзу. Пришла пора поставить его на место, и я жалел только о том, что не сделал этого раньше.
Сами понимаете, разговор мне предстоял трудный, дальше некуда, и, по правде говоря, я не знал, с чего начать. Я имею в виду, хоть я и решил больше не церемониться с упрямым малым, мне не хотелось слишком сильно ранить его чувства. Мы, Вустеры, умеем управлять железной рукой, но всегда надеваем на неё лайковую перчатку.
- Дживз, - сказал я, - могу я поговорить с тобой откровенно?
- Безусловно, сэр.
- То, что я скажу, может тебя обидеть.
- Никогда, сэр.
- Ну, в таком случае знай, что я переговорил с мистером Финк-Ноттлем, и он сообщил мне об этом твоём мефистофельском плане.
- Да, сэр?
- Давай разберёмся. Если я понял твою мысль правильно, ты считаешь, что под влиянием красной тряпки, которая обтягивает его с головы до ног, Гусик начнёт вовсю вибрировать хвостом перед предметом своей страсти и объяснится ей в любви?
- По моему мнению, сэр, мистер Финк-Ноттль перестанет испытывать чувство робости.
- Я с тобой не согласен, Дживз.
- Нет, сэр?
- Нет, Дживз. Мягко говоря, из всех самых бестолковых, беспомощных и бесполезных планов, какие мне доводилось слышать, этот самый глупый, бездарный и безнадёжный. Ты впустую, без толку, подверг мистера Финк-Ноттля неописуемым кошмарам бала-маскарада. И это не первая твоя промашка, Дживз. С сожалением должен отметить, что в последнее время твои планы стали слишком: Как называется это слово?
- Не могу сказать, сэр.
- Вынужденными? Нет, не вынужденными. Вымученными? Нет, не вымученными. Подожди, так и вертится на кончике языка. Начинается на <в> и означает что-то сложное и ненужное.
- Вычурными, сэр?
- Вот-вот. Именно это слово здесь подходит, лучше некуда. Твои планы стали слишком вычурными, да и ты сам скоро станешь вычурным, если вовремя не остановишься. Надо действовать прямо и просто, а ты напускаешь тумана и наводишь тень на плетень. Нет, Дживз, так не пойдёт. Нашему Гусику нужен дружеский совет опытного человека, знающего жизнь, так сказать, от и до. Поэтому отныне этим делом я займусь лично. Можешь больше не беспокоиться, Дживз.
- Слушаюсь, сэр.
- Дай своим мозгам передышку и посвяти себя домашним обязанностям.
- Слушаюсь, сэр
- Я буду прям и прост, Дживз, и, можешь не сомневаться, пользуясь этим своим методом, решу проблему Гусика в шесть секунд. Когда он придёт, немедленно направь его ко мне.
- Слушаюсь, сэр.
- Это всё, Дживз.
Но на следующее утро меня завалили телеграммами, и, по правде говоря, проблемы бедолаги Гусика начисто вылетели у меня из головы, уступив место моим проблемам, которые взбудоражили меня, дальше некуда.
ГЛАВА 3
Первую телеграмму Дживз принёс мне на подносе вместе с коктейлем, который я обычно пью перед ленчем. Она была отправлена тётей Делией из Маркет-Снодсбери, небольшого городка, расположенного милях в двух от её поместья.
Вот содержание телеграммы:
Немедленно приезжай. Траверс.
Я не смогу передать охватившего меня изумления, даже если скажу, что у меня отвалилась нижняя челюсть, а глаза полезли на лоб. Должно быть, впервые в истории телеграф передал столь загадочное и таинственное послание. Я смотрел на него, не отрываясь, и, честно говоря, даже не помню, как осушил два бокала сухого мартини. Я прочитал его справа налево. Я перечитал его слева направо. По-моему, я даже понюхал текст, но это мне тоже не помогло. С каждой минутой я всё больше терялся в догадках.
Сами понимаете, что я имею в виду. Ни для кого не секрет, что дня не прошло, как мы расстались с тётушкой, до этого постоянно общаясь с ней на протяжении почти что двух месяцев. Тем не менее (а мой прощальный поцелуй не успел ещё, образно говоря, остыть на её щеке) она, судя по всему, жаждала вновь меня увидеть. Бертрам Вустер не привык к тому, чтобы кто-то за ним охотился, как удав за кроликом. Спросите кого угодно, и вам скажут, что после двух месяцев пребывания в моей компании любой нормальный человек решит, что с него довольно. Честно говоря, я знаю некоторых типов, которые не выдерживали меня и двух дней.
Исходя из вышеизложенных фактов, я, прежде чем усесться за шикарный ленч, отправил тёте Делии следующую телеграмму:
Удивлён. Не понял. Берти.
Ответ я получил, когда прилёг вздремнуть после ленча.
Чего ты не понял, олух царя небесного? Немедленно приезжай. Траверс.
Выкурив три сигареты и побродив по комнате, я сочинил очередное послание:
Что ты имеешь в виду под словом <немедленно>? С уважением. Берти.
Ответ не заставил себя ждать.
Под словом <немедленно> я имею в виду <немедленно>. Как ты думаешь, что ещё я могла иметь в виду? Немедленно приезжай, или я наведу на тебя порчу. Целую. Траверс.
Желая всё уяснить до конца, чтобы потом не было недоразумений, я написал (перед тем, как отправиться в <Трутень>, где, между прочим, отдохнул от души, состязаясь с лучшими из лучших в метании карт в цилиндр):
Когда ты говоришь <приезжай>, ты хочешь сказать <приезжай в Бринкли-корт>? А когда ты говоришь <немедленно>, ты хочешь сказать <немедленно>? В недоумении. Растерян. Большой привет. Берти.
Ответную телеграмму я прочитал, вернувшись из клуба.
Да, да, да, да, да, да, да! Мне плевать, растерян ты или нет. Говорю тебе, приезжай немедленно и, ради всего святого, прекрати со мной препираться. Я пока что не печатаю деньги, а потому не могу посылать тебе телеграммы каждые пять минут. Перестань упрямиться и приезжай немедленно. Целую. Траверс.
Именно в эту минуту я понял, что окончательно запутаюсь, если с кем-нибудь срочно не посоветуюсь. Я нажал на кнопку звонка.
- Дживз, - сказал я, - ураган, зародившийся в недрах Вустершира, достиг моего дома. Прочти, - и я протянул ему пачку бланков.
Он пробежал их глазами за несколько секунд.
- Ты что-нибудь понял, Дживз?
- Я думаю, миссис Траверс просит вас приехать немедленно, сэр.
- Ты в этом уверен?
- Да, сэр.
- Должно быть, ты прав. Но с чего вдруг? Разрази меня гром, только что она находилась в моём обществе без малого два месяца.
- Да, сэр.
- Многие говорят, что два дня в моей компании - это перебор.
- Да, сэр. Я прекрасно вас понимаю. Тем не менее миссис Траверс совершенно очевидно считает ваше присутствие в Бринкли-корте необходимым. Мне кажется, её желание следует удовлетворить.
- Ты имеешь в виду, я должен отправиться в её поместье?
- Да, сэр.
- Ну уж нет. При всём желании я не могу поехать к ней <немедленно>. Сегодня вечером меня ждёт очень важное мероприятие. Сам знаешь, день рождения Гориллы Твистлтона.
Если можно так выразиться, наступило неловкое молчание. Нет сомнений, мы оба вспомнили о нашей небольшой размолвке и почувствовали себя неуютно. Понимая, что бедный малый всё ещё испытывает горечь поражения, я решил хоть как-то его утешить:
- Зря ты ополчился на мой клубный пиджак, Дживз. Большая ошибка с твоей стороны.
- Я лишь высказал своё мнение, сэр.
- Когда я надевал его в Каннах, женщины в казино переглядывались и шёпотом спрашивали: <Кто он такой?>
- Континентальные казино славятся отсутствием вкуса, сэр.
- А вчера вечером я рассказал о нём Горилле, и он пришёл в полный восторг.
- Вот как, сэр?
- И не он один. Я худого слова не услышал. Ребята в клубе дружно заявили, что мне жутко подфартило.