— Конечно, конечно. Я имею в виду, когда Анжела увидит, как ты отодвигаешь тарелку за тарелкой, не попробовав ни кусочка, ей сразу станет ясно, что у тебя щемит сердце и тяжело на душе. Скорее всего, она первая предложит тебе помириться.
Чело Типы покрылось глубокими морщинами.
— Отодвигаю тарелку за тарелкой?
— Вот именно.
— Тарелку за тарелкой шедевров Анатоля?
— Да.
— Отодвигаю, не попробовав ни кусочка?
— Совершенно верно.
— Давай уточним. Сегодня вечером за обедом, когда дворецкий подаст мне ris de veau a la financiere или что-нибудь в этом роде с пылу, с жару, прямо из рук Анатоля, ты хочешь, чтобы я отодвинул тарелку, не попробовав ни кусочка?
— Точно.
Тяпа прикусил губу. Не вызывало сомнений, он боролся сам с собой, не жалея сил. Внезапно лицо его озарилось, должно быть, совсем как у первых мучеников.
— Хорошо.
— Ты согласен?
— Да.
— Молодец!
— Надеюсь, ты понимаешь, какую жертву я приношу?
Я подсластил ему пилюлю:
— Ничего страшного. Как только всё уснут, ты сможешь пробраться в кладовку и чего-нибудь перехватить.
Он просиял.
— Послушай, это мысль!
— Наверное, там найдётся какая-нибудь холодная закуска.
— Она наверняка там найдётся, — изрек Тяпа, повеселев как по волшебству. Пирог с говядиной и почками. Сегодня нам подавали его на ленч. Одно из лучших творений Анатоля. Берти, старичок, знаешь, почему я восхищаюсь Анатолем? — произнёс Тяпа со слезой в голосе. — Нет, ты знаешь, почему я перед ним преклоняюсь? Он не из тех chefs, которые не видят дальше собственного носа и погрязли во французской кухне. Анатоль всегда готов подать нам добрую, старую, простую английскую еду, вот как, например, пирог с говядиной и почками, о котором мы только что говорили. Потрясающий пирог. Произведение искусства. За ленчем мы съели всего несколько кусков. Да, Берти, этот пирог подойдёт мне на все сто.
— А за обедом будешь отодвигать тарелки, как договорились?
— Можешь на меня положиться.
— Так держжть!
— Здорово придумано. Одна из лучших идей Дживза. Когда увидишь его, передай от моего имени, что я даже не знаю, как его благодарить.
Сигарета выпала из моих пальцев. Если б меня внезапно хлестнули мокрой тряпкой по физиономии, я вряд ли испытал бы больший шок, чем сейчас.
— О чем ты говоришь? Неужели ты вообразил, что блестящий план, который мы обсуждали, принадлежит Дживзу?
— Не валяй дурака, Берти. Тебе до такого и за миллион лет не додуматься.
Сами понимаете, я промолчал, но выпрямился во весь рост. Впрочем, до Тяпы не дошло, что я выражаю ему своё презрение. Придурок опять уставился куда-то вдаль, и я принял прежнюю позу.
— Пойдем, Глоссоп, — холодно сказал я. — Пора переодеваться к обеду.
ГЛАВА 9
Идиотские слова Тяпы всё ещё звучали в моих ушах, когда я шёл к себе в комнату, и продолжали звучать, пока я снимал с себя пиджачный костюм. Они не перестали звучать и после того, как, надев халат, я направился по коридору к salle de bain.
Надеюсь, мне не надо объяснять, что я был оскорблён в лучших своих чувствах. Поймите меня правильно, я совсем даже не тщеславен. У меня нет желания стать любимцем публики или героем трудящихся масс. Тем не менее хотел бы я на вас посмотреть, если б вы придумали какой-нибудь сногсшибательный план, как выручить закадычного друга из беды, а ваш друг увенчал бы за этот план лаврами вашего камердинера, причем такого камердинера, который назло вам не упаковывает, когда вы уезжаете в гости, ваши любимые клубные пиджаки. Свинство, вот как я это называю. Безобразие чистейшей воды.
Всласть наплескавшись в доброй старой ванне, я немного пришёл в себя. Короче, мне полегчало. Я давно обратил внимание, что ванна — самое лучшее средство от дурного настроения. Успокаивает душу, лучше не придумаешь. По правде говоря, намылившись, я чуть было не замурлыкал себе под нос.
В общем, я вновь обрёл душевный покой, бессовестно нарушенный нетактичным Тяпой. Когда же я обнаружил в мыльнице игрушечного утёнка, оставленного, по всей видимости, прежним обитателем комнаты, я забыл о всех своих неприятностях. Мне уже много лет не доводилось играть с утятами в ваннах, потому что я, как вы понимаете, человек крайне занятой, и сейчас это удовольствие было для меня как бы в новинку. Если кого интересует, могу поделиться опытом: когда вы топите утёнка с помощью губки, а затем резко отпускаете, он выпрыгивает из воды, как чёртик из коробочки, только куда забавнее. Потрясающее зрелище. Через десять минут от моего дурного настроения не осталось и следа, и я вернулся к себе прежним весёлым Бертрамом Вустером.
Дживз аккуратно раскладывал на кровати принадлежности вечернего туалета. Увидев своего молодого господина, вежливый малый почтительно поздоровался.
— Добрый вечер, сэр.
Я оценил его учтивость и непринуждённо ответил:
— Добрый вечер, Дживз.
— Надеюсь, вы доехали благополучно, сэр.
— В лучшем виде, Дживз, спасибо за беспокойство. Где там мои носки?
Он протянул мне носки, и я не спеша начал одеваться.
— Итак, Дживз, — сказал я, натягивая нижнее бельё, — мы вновь очутились в Бринкли-корте.
— Да, сэр.
— Много воды утекло с тех пор, как мы тут были в последний раз. Похоже, сейчас всё здесь пошло вверх дном.
— Да, сэр.
— Как выяснилось, Тяпа Глоссоп и моя кузина Анжела разругались не на шутку.
— Да, сэр. Весь обслуживающий персонал считает, что положение весьма серьёзное.
— А ты, несомненно, придерживаешься того же мнения?
— Да, сэр.
— Ошибаешься, Дживз. Я держу ситуацию под контролем.
— Поразительно, сэр.
— Так и думал, что ты удивишься. Да, Дживз, по пути сюда я составил тщательный план действий, и теперь, можно сказать, дело на мази. Мы только что виделись с мистером Глоссопом, и я дал ему соответствующие указания.
— Вот как, сэр? Могу ли я поинтересоваться:
— Ты знаешь мои методы, Дживз. Попробуй их применить. — Я надел рубашку и принялся завязывать галстук. — Сам-то ты пытался шевелить мозгами по этому поводу?
— О, конечно, сэр. Я очень привязан к мисс Анжеле и был бы счастлив, если бы мне удалось оказаться ей полезным.
— Твои чувства делают тебе честь, Дживз. Само собой, ты так ничего и не придумал?
— Нет, сэр. Должен признаться, в голову мне пришла одна мысль.
— Вот как? Что ж, послушаем.
— Я посчитал, сэр, что взаимопонимания между мистером Глоссопом и мисс Анжелой можно добиться, воззвав к инстинкту, который заставляет джентльмена в минуту опасности броситься на помощь:
Поверьте мне, я был так шокирован, что даже бросил завязывать галстук и поднял руку.
— Дживз! Неужто ты опустился так низко, что решил провернуть операцию «он-спас-её-когда-она-тонула»? Я потрясён, Дживз. Неприятно потрясён, смею тебя уверить. Скажу больше, мне мучительно больно за твою пропавшую даром жизнь. Когда я обсуждал положение вещей с тётей Делией, она, презрительно фыркнув, спросила, не собираюсь ли я бросить Анжелу в озеро, чтобы Тяпа её спас. Уверяю тебя, я ясно дал понять, что такое предположение оскорбительно, так как я ещё не окончательно выжил из ума. А сейчас ты, если я понял тебя правильно, предлагаешь именно такую программу действий. Ну, знаешь, это уж слишком, Дживз!
— Нет, сэр. Это не совсем так. Но когда я шёл по усадьбе мимо строения, у которого висит пожарный колокол, мне пришла в голову мысль, что внезапная тревога, поднятая ночью, заставит мистера Глоссопа броситься на помощь мисс Анжеле и увести её в безопасное место.
— Отвратительный план, Дживз.
— Видите ли, сэр:
— Не пойдёт. Даже не надейся.
— Мне кажется, сэр:
— Нет. Дживз. Хватит. Не о чем говорить. Давай оставим эту тему.
И в наступившем молчании я вновь принялся завязывать галстук. Мои чувства невозможно было передать словами. Я, конечно, подозревал, что в последнее время Дживз постепенно сходит на нет, но откуда мне было знать, что несчастный малый дошёл до точки? Вспоминая его былые блестящие достижения, я содрогался от ужаса при мысли, что бедолага окончательно и бесповоротно впал в детство. Меркантильность, вот как это называется по-научному. Или инфантильность? В общем, я имею в виду тот случай, когда взрослый человек поворачивается умом и начинает лепетать, как младенец. Впрочем, такое с каждым может случиться. Старо, как мир. Когда мозги, нарушая правила движения, несутся с бешеной скоростью, рулевое управление рано или поздно выходит из строя, и вы глазом не успеете моргнуть, как окажетесь в кювете.