Проша обиженно взглянул на меня и полетел дальше, в следующую комнату. А я осталась стоять посреди огромного пустого зала с белыми стенами, полом и потолком.
— Подойди, девочка, — попросил дедушка. — Не бойся, я тебя не обижу.
— Да я и не боюсь, — ответила, медленно приближаясь к нему.
Как же! Не боюсь я, вот ни капельки! А что ножки подкашиваются, так это от усталости видимо, притомилась удивляться. Да и чего мне бояться? Подумаешь, лягушки вокруг летают, мужчины вертикальными глазками стреляют, а меня саму за настоящую ведьму принимают. Пустяки! Компресс приложить, и всё наладится!
Вот уже и налаживается, потому что дедушка именно компресс мне на лоб и положил. Правда сначала саму меня уложил на кушетку, которая появилась передо мной сама собой. Только что не было и оп — вот она.
Передать словами, с какими эмоциями я ложилась на эту, чудом материализовавшую кушетку, было бы сложно. Я себя жертвой Ганнибала Лектора в этот момент почувствовала. А по итогу — мне шлёпнули на лоб влажную тряпицу и ласково улыбнулись.
— Спасибо, — выдавила я ответную улыбку.
— Рано благодаришь, девочка, — тихо ответил дедушка. — Ты не из этих мест, верно? Можешь не отвечать, я чувствую чуждую энергетику. Другие не заметят, а я вижу.
— И что вы увидели? — попыталась сесть я.
— Лежи, — приказал он, удержав меня за плечо. — Ты пришла из другого мира, и не отрицай.
— Из другого мира… — прошептала я испуганно. — В смысле из другого мира?! — воскликнула, резко садясь. — Так я не сошла с ума, а попала в другой мир?!
— Тише, милая, успокойся, — погладил меня по голове старик.
И я сразу же успокоилась. Прямо мамонтом себя почувствовала, спокойным и ленивым. Легла, сложила ручки на груди и приготовилась слушать.
— Ты из тех, кого называют вестниками или призванными. Первые являются как предзнаменование, за которым идёт страшное бедствие, вторых притягивает сама жизнь, если их судьба поблизости. И я очень надеюсь, что ты не принесла нам беды, — прошептал дедушка. — Прости, детка, но я не могу скрыть то, что увидел.
И старик куда-то ушёл, а я осталась лежать, спокойная и недвижимая. Я могла бы встать и куда-то пойти, но зачем? Хорошо же лежу, комфортно. Даже пальцем пошевелить лень.
Когда в поле зрения влетел бодрый Прокопий, я уже начала задрёмывать.
— И чего лежим, прохлаждаемся? — возмутился он. — У нас ещё столько дел! Заселить тебя нужно, разобраться на какие экзамены записать, и в столовую на учёт поставить. Как по мне, так для вас, оголодавших адептов, это самое главное. Вы вечно шастаете в столовую во внеурочное время и требуете накормить вас на два дня вперёд.
— Так в урочное время в столовую и не ходят, уроки же, — вяло ответила я.
— Мадара! — заверещал Прокопий. — Будь любезна, сними с моей подопечной то, что на неё магистр наложил. У меня нет времени ждать, когда она свою шишку залечит. Тоже мне травма!
— Если магистр наложил, значит так нужно, — нудно ответила пожилая женщина, подойдя ко мне.
— Да ты сама посмотри, там же пустяк! Ну сними, будь лапушкой, — залебезил Проша. — Уже же прошло всё почти, а у меня столько дел. Сама знаешь! И её бросить нельзя. Сейчас быстро устрою, и сразу… твою просьбу выполню.
— Точно сразу? — сощурилась пожилая женщина в сером платье. — Уже к вечеру пропуск организуешь?
— Да не будь я Прокопий! — стукнул себя лапкой в грудь лягушонок.
— Ну смотри мне, — сощурилась женщина, и наклонилась надо мной.
Она погладила меня по голове, прошептала что-то неразборчивое, и апатию как ветром сдуло.
Я тут же вскочила, покосилась на Мадару и, сказав «Проша, за мной», устремилась к выходу из лазарета. Вышла, осмотрелась и с прищуром уставилась на лягушку.
— Ты куда меня втянул, гад летающий?! — возмутилась я.
— Я? — удивился Прокопий. — Это ты на мою голову упала!
— Если бы я на твою голову упала, от тебя бы и мокрого места не осталось, — возразила я. — Выводи меня отсюда немедленно, пока твой целитель не повесил на меня все местные беды и несчастья. Хорошо вы тут устроились! Чуть что, так сразу левая девчонка виновата!
— Не понял, — сложил лапки на груди Проша.
— Веди меня, куда собирался, — потребовала я, чтобы хоть на врем скрыться от дедули, который собрался свесить на меня всех собак.
— Ну пошли тогда в столовую что ли, — предложил Прокопий.
— Где я жить буду покажи, обжора, — потребовала я.
— Да пожалуйста, — обиделся лягушонок.