Дактилоскопическая панель, голосовая идентификация и иридодиагностика заставили пластиковую панель отползти в сторону, давая проход Отцу и федералу в служебные покои Темпорального Отдела.
–Володька, ты же оперативник? Что ты делаешь в Темпоральном отделе?– Спросил Отец.
–А нам с тобой и предстоит заняться оперативной работой. А темпоральный отдел…– Он немного замялся, затем продолжил.– Это уж ты мне объясни.
Отец с Поспеловым минули проход и оказались в холле чуть меньшем, чем приемный. Помещение было уставлено стойками органических синтезаторов, чтобы мозги федеральных агентов не страдали от гипогликемии и нехватки допинга в виде кофеина в различных растворах и суспензиях. Здесь же стояли терминалы компьютеров и телевидов, возле стены висели белые фарфоровые раковины, которые, когда из них не пили, несли декоративную функцию, исполняя роль миниатюрных фонтанных композиций. В нишах холла, маскированных игрой света и тени, расположены были выходы, возле которых располагались идентификационные панели.
–Это еще зачем?– Спросил удивленный Отец.
–Конспирация, друг сердечный.– Гордо молвил Поспелов.– Чтобы проникнуть в служебный холл, на это нужен определенный доступ, но чтобы проникнуть в темпоральный отдел, тут, батенька, другие замки висят. Этот холл находится, один Бог знает где, а темпоральный отдел вообще у черта на рогах. Причем туда можно попасть только из этого холла. Это чтобы враги не догадались.
У федералов, как и у военных со смекалкой всегда были великие проблемы, а логика не поддавалась ни каким расчетам и объяснениям.
Отец помнил, как на первом ознакомительном занятии на военной кафедре в институте подполковник Д…ов, заместитель начальника обозначенной кафедры, начал лекцию с экскурса в географию и историю Родины такими словами: «Россия находится между севером, югом, западом и востоком. То есть посередине».
С такой логикой трудно поспорить, равно, как и объяснить ее, посему студенты решили эту фразу считать догмой, не подлежащей сомнению, осмыслению и доказательствам. То, что Россия находится посередине, устраивало всех. Стало очень удобным рассматривать мир с точки зрения Российского центризма. Получалось, что немцы на планете находились чуть ниже пупка, Америка же находилась с другой стороны, много ниже поясницы. Такое положение дел студенты обмозговали за столиками в темном полуподвальном «Шлоссбурге», разливая пенное пиво и распевая патриотические песни. Позже уже ни у кого не оставалось и тени сомнений, что Россия находится посередине, жалко было лишь Америку и Японию, которые заняли почетное место ягодиц на теле нашей родной планеты.
Та секретность, которой федералы окружили темпоральный отдел, Отца, по большому счету, не удивила. Хотелось лишь проложить некоторые параллели между этим миром и тем, в котором родился и выжил звездный странник. И параллели выглядели далеко не в пользу последователей военных двадцать первого века. Любовь к конспирации и шпионским трюкам последователи Железного Феликса пронесли горделиво на своих плечах сквозь столетия, не обременяя себя никакими условностями и небрежением к правому делу.
Ну, что ж, думал Отец, у каждой Машки свои подтяжки. Пусть играют в Бондов, если им так хочется, только бы не мешали жить остальным. Если кому-то хочется жить в бункере за семью печатями, значит им так нужно. Быть может это следствие родовой травмы или нереализованных сексуальных фантазий или детского страха? Может, у них есть на то свои причины?
Другое помещение, в которое их отправил федеральный канал транспортировки, оказалось на удивление скупым и аскетичным. В ряд стояло несколько столов, на которых крепились терминалы компьютеров, стулья, рад ламп, установленных над столами, да несколько следящих видеокамер, висящих под потолком. В помещение находилось несколько человек, которые уже ждали Отца с его провожатым. Отец догадался сразу, что ждали именно его, поскольку при появлении взоры федералов были обращены на него и его спутника. Разговоры смолкли, как по мановению волшебной палочки.
Поспелов просто представил своим коллегам Отца и указал на стул, который одиноко стоял в центре комнаты. Робея, Отец побрел к своему месту, уселся на него и стал ожидать допроса, который не замедлил начаться. Федералы расположились за столами. За их спинами включились софиты, направленные на Отца, от яркого света у последнего случилась нервная дрожь. Слепящие лампы напоминали ему задворки гестапо, которые Отец в детстве видел в военных фильмах. Румяные лица федералов превратились в черные силуэты. Не было возможности разглядеть их лица и выражения. Прессинг начался.