А может… А может он не хочет жить потому, что больше не будет жить и она?.. Ну правда, что он будет делать? Как-то странно, но существование без неё становится каким-то бессмысленным и ужасным.
Но есть и ещё проблема. Он боится. Хочет умереть, но боится. Не хочет жить, чувствовать что-либо и думать о том, какую ужасную вещь он сотворил… Но и боится умереть, отправиться в неизвестность, в небытие, во мрак…
В общем говоря, он находился на какой-то тонкой грани, словно ходил по лезвию ножа и его клонило то в одну, то в другую сторону. И именно поэтому он хотел на неё взглянуть. Она явно тоже была в таком состоянии.
Да, он помнил, как она однажды ночью сидела с ним на диване и рассказывала, как ей плохо. Она явно тогда утаила много чего. Он помнил её покрасневшие карие глаза, как из них медленными непрошенными ручейками бежали слезинки, скатываясь вниз, по шее, по ключицам, или капая на пол и разбиваясь о него так же, как разбилась её жизнь.
Слегка нерешительно закусив губу, Малфой всё же медленно принял сидячее положение на койке. Тело просто жутко ноет, хочется разорваться на куски, чтобы чувствовать острую боль, а не эту. Но ему нужно встать. Он хочет этого. Впервые за месяц он действительно понимает, чего хочет.
Мысленно перебирая все известные проклятия и тихо шипя от боли, парень спустил босые ноги на холодный пол и поднялся. Колени дрожали как тогда, когда он осознал, что Гермиона не дышит…
Нет, сейчас не время для воспоминаний. Ему нужно пройти половину помещения и добраться до койки девушки, по-прежнему закрытой ширмой.
Осторожно шагая и продолжая мысленно выбирать самые изысканные высказывания, Драко захромал в сторону самой крайней койки. На самом деле, шаги давались чертовки тяжело. Он впервые за месяц реально сознавал физическую боль. Да, было куда легче, когда он в прозебал в забытье целые дни и даже не вспоминал, когда его успевали избить.
Вот уже и ширма на расстоянии руки. Парень тихо выдохнул и зашёл за неё, становясь над кроватью девушки.
Такая неестественно-спокойная, будто труп. Бледная из-за света холодной луны, причудливо падающего на неё сквозь огромное окно. Шоколадные локоны раскиданы по подушке, один падает на лицо. Драко неожиданно протянул руку и осторожно убрал этот локон, заправив ей за ухо. Он помнит, как чудесно пахло шоколадом это «гнездо» на её голове…
Оглядев девушку как следует, парень заметил, что у неё остались шрамы на коленях. Видимо, они появились, когда он её уронил на лестнице, пока нёс сюда в тот раз…
” — Хорёк! Гадкий, мерзкий, самовлюблённый ублюдок! Ты…
— Забавно.
— Что тебе забавно, придурок?!
— Колени.
— Что?!
— Колени, Грейнджер, твои колени. Они выглядят так, будто я занимался с тобой вещью с неприличным названием. Словом, как будто я тебя трахал.
— Ты совсем уже, идиот недоразвитый!„
Парень вдруг вздрогнул. Весь этот короткий и не слишком прилично звучащий диалог пронёсся в его голове, словно Хогвартс-Экспресс по рельсам. Ведь именно так начиналось каждое из утро, когда он грубым образом спихивал её с дивана. Начиналось когда-то в начале года…
Тряхнув головой, парень постарался прогнать эту назойливую и до жути щемящую сердце мысль. Его взгляд вновь поднялся к лицу девушки, а затем чуть спустился. За время, пока она лежала тут, она, разумеется, не ела. Теперь её шея была ещё тоньше, чем раньше, а ключицы выделялись куда сильнее. Малфой заодно подметил, что никто не удосужился застегнуть одну из верхних пуговиц её рубашки, которая уже чуть больше чем надо открывала декольте. Ну, раз уж никто не сделал этого, то сделает он.
Парень потянулся рукой и осторожно, без всякой похоти и пошлых мыслей застегнул эту пуговицу, но стоило ему это сделать, как в голове пронеслось:
” — Ну ты даёшь! Нет, серьёзно, это флирт, подкат, соблазнение?
— Иди к чёрту, ублюдок… Я одежду забыла…
— А что потом, Грейнджер? Забудешь себя в моей постели?
— Да пошёл ты!”
Да что это такое?
Парень резко отдёрнул руку от девушки и надавил на глаза так, что перед ними поплыли узоры.
Фигня какая, сколько можно? Ему хватило и одного воспоминания, спасибо. Это так больно, вспоминать, как всё было просто и глупо в самом начале…
Драко слегка проморгал, чтобы узоры перед глазами исчезли, а затем, чувствуя, что ноги его уже еле держат, медленно опустился на колени на полу. Так было легче. Он вновь протянул руку, проводя тыльной стороной ладони по холодной как лёд и бледной щеке девушки.
”— Идиот!
— Что опять? Ещё ничего не сказал, а ты бесишься! Неужели я так тебя достал?
— Ты достал меня с первого курса! С грёбаного ПЕРВОГО КУРСА!!!
— Воу, потише. Если у тебя ПМС, я уж точно не виноват.
— Придурок! „
Очередное воспоминание возникло в голове Малфоя, эхом отзываясь от стенок черепной коробки, но он даже не вздрогнул, а лишь чуть ли не до крови закусил губу и нахмурился. На секунду он прикрыл глаза и постарался выровнять дыхание, но тут же в голове всплыло другое воспоминание.
”— Я действительно тебе нужна.
— Я дурно на тебя влияю… И ты не нужна мне, мразь грязнокровая. Ты бесишь меня, прямо из себя выводишь!
— Взаимно, чёрт возьми!
— О-о-о, эта ненависть не может быть взаимной! Никто не может ненавидить кого-либо так, как я ненавижу тебя! Просто иногда хочется пальнуть Авадой или выдавить из тебя жизнь голыми руками.
— О, мы на угрозы перешли? Что ж, тогда знай, что я тоже хочу твоей смерти, Хорёк!
— Что ж, я рад этому факту!
— Я тоже!„
Самое жуткое, самое ужасное и самое, мать его, пророческое воспоминание.
Парень приглушённо зарычал и сжал простыню на койке Гермионы.
Как забавно, это была лишь глупая ссора двух наивных идиотов, а теперь это фактически девиз их жизни…
Равномерно вдохнув и выдохнув, Драко вновь поднял глаза на девушку, но толком не успел сфокусировать взгляд, как на него резко обрушился грёбаный фейерверк воспоминаний.
”— В чём дело?
— Отпусти.
— В чём дело, объясни.
— Отпусти, придурок!
— Скажи сначала.
— Отпусти, отпусти, отпусти!„
О, да, это были первые её слёзы в его присутствии, когда ей сожгло кожу руки, которой она закрыла ему глаза.
”— Отпусти!
— Не отпущу. Не отпущу, пока не скажешь, что случилось.
— Да мне больно!
— Если будешь упираться, то я сдавлю твою больную руку.
— Ты надоел! ОСТАВЬ УЖЕ МОИ РУКИ В ПОКОЕ!
— Хорошо… Я оставлю твои руки в покое. Но я не обещаю, что оставлю в покое остальные части твоего тела…
— Эй… М-Малфой…
— Люблю, когда ты боишься… Люблю, когда ты таким возбуждённым голосом произносишь мою фамилию…
— Хватит… Прекрати, пожалуйста, прошу…
— И ты боишься не меня. Нет… Ты боишься себя… Боишься не сдержаться, боишься, что сама приникнешь ко мне в сладком поцелуе…
— Эй, эй, эй!.. Прекрати… Я… я староста!
— Я тоже…
— Я сниму баллы со Слизерина!..
— А я сниму с тебя одежду…
— Хватит, хватит, ХВАТИТ! Я скажу всё, только уйди! УЙДИ, ОТОЙДИ ОТ МЕНЯ!
— А ты возбудилась, согласись… Захотелось поцелуя, верно?..
— Нет-нет-нет-нет-нет!!! УЙДИ!!!„
Это был первый раз, когда он дразнил её тем, что может поцеловать, но не делал этого.
”— Я же ясно выразилась: отвали!
— Да что ты? Может, ты просто стала бояться? Боишься, что сейчас подойдёшь и обнимешь меня, а об этом снова узнают твои дружки. Я, кажется, слышал всхлипы из твоей спальни, когда вернулся. Что, поругались? Твои друзья не верят тебе, Грейнджер. Но ты упорно называешь их «друзьями». Ты лжёшь сама себе. Они не друзья тебе. Им нужен лишь твой ум.
— А теперь послушай меня, Малфоевская тварь! Ты не можешь читать мне нотации о дружбе! Во-первых, всё это моё, чёрт возьми, дело, и я выбераю, с кем мне дружить и кому доверять! Во-вторых, как ты можешь говорить мне о настоящей дружбе? У тебя ведь и друзей-то нет! Нет, не было и не будет! А всё почему? Да потому что ты чёртова мразь с завышенным ЧСВ! Тебя никто не вытерпет, никто! Крэбб и Гойл лишь твои прислуги, хоть ты их уже забросил, а Забини рядом лишь потому, что надеется на твоё улучшение! Но, скажу честно, что уверена: если с тобой что-то случится, он будет стоять в стороне! Он не поможет, потому что ты обращаешься с ним как с ненужной вещью! Ты обращаешься так со всеми, Малфой! Поэтому-то у тебя нет друзей! Ты гадкая мразь, скользкая тварь, которая думает лишь о себе и своей репутации! Тебе плевать на всё, ты пытаешься быть всегда на виду, на высоте! Ты хочешь чувствовать власть и превосходство, а это никому не нравится! Ни-ко-му! Понимаешь ты меня, идиот?!