Действительно, через короткое время лицо его порозовело. Зых терпеливо ждал. Расправив плечи, Лелевель глубоко вздохнул и потёр левую сторону груди.
— Не обращай внимания, мой мальчик. Возраст есть возраст, да и тема разговора чересчур нервная.
— Что нервная, то нервная…
— Так почему ты считаешь, что мы имеем дело со шпионом?
Прежде чем ответить, Зых немного помолчал.
— Уж очень ловко всё продумано и организовано, — сказал наконец. — Предатель что? От силы получит и передаст какие-нибудь сведения или документы. А шпионы — другое дело. Они люди подготовленные, изощрённые. Это же надо было додуматься, — деньги разбросать… По всему Парижу слух разлетелся. А где слух, там и скандал.
— Увы, — произнёс Лелевель сквозь зубы, вспомнив злобные вопли Кремповецкого.
— А как всё точно рассчитано! Буквально по минутам. Вплоть до того, что едва мы подъехали, так тут же следом и полиция. Кто-то же её вызвал! Кто-то же немедленно дал сведения в газеты! Воля ваша, пан Иоахим, действовал человек профессиональный. Да ещё с группой своих людей. Один подставил свою карету на пути нашей, двое грабили Гилмора…
Лелевель поднял руку.
— Довольно, убедил, — произнёс мрачно. — А работает наш Икс, надо полагать, на русских?
— А кому ещё мы так интересны? Для кого опасны? Французы, если что, без затей дадут пинка под зад, — и нет Комитета…
Лелевель вдруг энергично поднялся.
— Так почему ты раньше молчал? — почти крикнул он. — Ведь я сегодня каждому дал поручение для подготовки восстания! Получается, шпиону тоже?
— Получается, так, — хладнокровно согласился Зых, раскуривая новую сигару. — А что прикажете? Из-за одного не известного нам человека не доверять всем? Парализовать работу? Нет уж. Пусть идёт в общем строю… пока. А я, суд да дело, займусь проверкой каждого и возьму под контроль всех троих.
— Троих? — переспросил председатель. — Но ведь ты говорил о четверых.
Зых покачал головой.
— Пожалуй, Гуровского всё-таки можно исключить, — решил он. — Во всей ситуации чувствуется энергия, смелость и дерзость. А Гуровский, как к нему ни относись, человек немолодой. Осторожный он и степенный. Ему такое дело не по плечу.
Помолчав, добавил твёрдо:
— Нет, всё-таки один из трёх. Лех, Мазур или Осовский.
Аглая вскрикнула во сне и беспокойно задвигалась на перине.
— Спи, спи, — шепнул Гилмор и заботливо поправил одеяло. Но сначала, помешкав, обласкал взглядом обнажённое бело-розовое тело. Ощутив мимолётное вожделение, подумал вдруг, а не разбудить ли её? Но нет, пусть спит… они и так нынче славно потрудились в постели… вот если завтра проснуться пораньше перед службой и успеть…
Аглая очень нравилась Гилмору. Природа наделила женщину копной белокурых волос, приятным личиком и роскошной фигурой. (Сама она с гордостью говорила, что на греческом языке её имя означает красоту и совершенство. Не соврали греки.) Аглая играла маленькие роли в маленьком же театре на бульваре Монмартр, мечтала стать великой актрисой и вот уже три года жила с Гилмором, честно вознаграждая англичанина за подарки и содержание любовными утехами.
Гилмор оплачивал её счета и снимал небольшой дом в Сен-Жерменском предместье, куда приезжал к женщине дважды в неделю. Конечно, всё это обходилось недёшево, но англичанин ничуть не жалел, — Аглая того стоила. Зачем экономить на удовольствиях? Высокое жалованье и рента от акций доходных предприятий позволяли достойно содержать семью, оставшуюся в Лондоне, да и себе ни в чём не отказывать.
В штате британского посольства Гилмор формально числился помощником посла. Помощником он действительно был, но только французского резидента Интеллидженс сервис[19]. За десять лет службы в Париже резиденты менялись трижды, а профессиональный разведчик в ранге помощника оставался на своём месте, — сжился с ним и чувствовал себя уверенно.
Ситуация изменилась полтора года назад, когда Гилмору поручили работать с польской эмиграцией. При всём опыте англичанин вынужден был признать, что с такой публикой выстраивать отношения ещё не приходилось.
Море польской эмиграции постоянно штормило. Разношёрстные беженцы разбились на группы и блоки, альянсы и партии, которые по-разному смотрели на будущее Польши и постоянно грызлись между собой. Сам чёрт рисковал остаться без ног в этой буре политических страстей, густо замешенных на традиционном польском гоноре и шляхетских амбициях.
Иногда эмиграция мерещилась Гилмору в виде многоголовой змеи, причём каждая голова норовила откусить другую. Взять хотя бы «Братство по оружию» генерала Бема, состоящее из бывших офицеров-повстанцев. Прославились они главным образом многочисленными вызовами на дуэль политических противников и отсутствием сколько-нибудь внятной программы действий.
19
Интеллидженс сервис — общее наименование разведывательных и контрразведывательных служб Великобритании.