Маша засмеялась.
— Это не секрет, Дэн. Секрет в нем для меня лишь в том, что ты до сих пор этого не знал.
Дэн досадливо сплюнул.
— Ты ничего не поняла! Я говорю об очень конкретной вещи: о моем отношении к тебе. Ты заметила вчера, что я изменился?
Маша остановилась как вкопанная.
— Ну и вопросики, однако! Ну хорошо, если уж ты спросил: да, заметила! Вчера ты был великолепен.
— Так вот — это оттого, что у тебя был другой. Я все эти годы мечтал втайне, чтобы это случилось. Не абстрактно, а вполне конкретно. Я сам часто представлял, как ты занимаешься любовью с другими. И мне это нравилось…
Глаза Дениса маслянисто блеснули.
— Прекрати! — вскричала Маша.
— Почему? Для тебя ведь это не секрет, как ты сказала.
— Заткнись! Даже слушать противно!
Маша развернулась и быстро пошла прочь. Денис в нерешительности остался стоять на месте.
— Маша! Денис! — неожиданный голос привел в себя обоих. Маша остановилась, Денис повернул голову. Из-за угла к ним приближался Эдик. В руке он сжимал полуторалитровую пластиковую бутылку с темной жидкостью.
— Здравствуй, Эдик, — любезно сказала Маша.
— Привет, — кивнул Денис.
— Ссора в самом разгаре? — лучезарно улыбаясь, спросил Эдик. — Счастливые люди! Я совсем не умею ссориться.
Видя, что Денису и Маше не до шуток, Эдик поднял повыше бутылку.
— Смотрите, что у меня есть! Квас! Я уже попробовал. Это классно! Это вам не какое-нибудь «Пепси». Это квас. Но один я его не выпью. Пойдемте со мной — тут во дворе лавочка есть удобная.
Противостоять Эдику умели очень немногие. Минуту спустя все трое сидели на лавочке и пили квас из горлышка.
— Давно ли ты на квас перешел? — спросил пару минут спустя Денис.
— С тех пор, как пить бросил, — отозвался Эдик.
— И давно?
— Да вот, как с Вованом напоролись, так и бросил.
— С того самого раза?
— Да нет. Мы с ним еще раз напились. Хороший парень Вован. Носил меня на руках, а после ночевать оставил.
— Легко же ты друзей находишь! — заметила Маша.
— Это они его находят, — возразил Денис. — Эдик всем нужен.
Эдик принялся описывать все прелести попойки, о которых сам узнал наутро от Вована.
— Но с тех пор я не пью. Даже пиво! — заключил он свой рассказ.
Он взял из рук Маши бутылку и сделал несколько глотков. Лицо его сморщилось.
— Что за гадость? Как можно это пить? Одни консерванты. С натуральным не сравнить.
И он вылил остатки кваса себе под ноги.
— Может быть, пивка возьмем? — спросил он.
Денис посмотрел на часы.
— Да нет, ты знаешь — нам скоро на концерт.
— Какой концерт?
— В лицее сегодня сейшен, — объяснила Маша.
— Тем более! — оживился Эдик. — Кто же идет на сейшен без пива?!
Вооруженные тремя литрами пива, друзья заняли места в зале. Впрочем, места — не совсем верно сказано: уже через несколько минут зрители повскакали с сидений и бросились к сцене, где принялись кричать и размахивать чем попало в такт музыке… Чтобы что-то увидеть, сидевшим сзади пришлось либо встать, либо перебраться повыше — на спинки сидений.
Уже изрядно разогретые тремя группами, тинэйджеры встретили ревом группу «Профессор Плейшнер».
— Вон он — Майкл! — крикнула Денису в самое ухо Маша.
Дэн тупо уставился на кудрявого парня в черной футболке, прыгающего по сцене с гитарой. Меньше всего он видел в нем сейчас мужчину-соперника. «Надо бы с ним познакомиться», — мелькнула мысль, но затем Денис увлекся текстом песни и забыл про гитариста.
«Профессор Плейшнер» пел про Штирлица, укравшего пару лыж с турбазы и едва не пойманного с ними за пазухой. Лыжи предназначались пастору Шлагу для перехода через Альпы. Как выяснилось, ботинки не соответствовали размеру ноги пастора, тем более что правый он надел на левую ногу и наоборот, из-за чего бедняге приходилось скрещивать ноги.
Во второй песне развернулась картина допроса радистки Кэт на предмет совращения Особого отдела гестапо и ее спор с Барбарой Крайн о предназначении современной женщины. Неизвестно, куда ушла бы дискуссия, если бы мусульманский террорист, переодетый охранником, не расстрелял Барбару и эсэсовца, а радистку взял в заложницы. Укрывшись с ней и ее ребенком в развалинах, он потребовал для себя самолет и миллион долларов в мелких купюрах. Именно в это время была проведена операция по захвату террориста, в то время как Штирлиц под самым носом гестаповцев вылетел с радисткой на вышеозначенном самолете и прихватил по пути миллион. Детей при этом было уже двое, но это не смутило отважного разведчика, и он усыновил обоих.