И опять скандал падает на благодатную почву противоречий между «старыми» и «новыми» членами (и кандидатами в члены) Евросоюза и НАТО (первые подозревают последних в недостаточном следовании принципам демократии и уважения прав человек) и антиамериканизма, характерного прежде всего для Франции, а до недавнего времени — и для Германии. Характерно, что, хотя подавляющее большинство так называемых «секретных рейсов» американских самолетов (с них-то и начался скандал), как и следовало ожидать, совершались в те страны Европы, где больше всего американских баз, — в Германию и Англию, но в том, что они предоставили свою территорию под «секретные тюрьмы» все равно обвинили восточноевропейские страны, где американских баз вообще нет. Вероятно, новый виток скандала будет сопровождаться вспышками антиамериканской риторики, а потом постепенно сойдет на нет. Где же именно находились «секретные тюрьмы ЦРУ» мы, вероятно узнаем лишь через много лет, когда в Вашингтоне рискнут рассекретить соответствующие данные. Повторю еще раз, что наиболее подходящими местами для таких тюрем, помимо Гуантанамо, мне кажутся Афганистан, Катар и Кувейт, где имеются американские базы и которые находятся либо на основном театре противостояния международному терроризму (Афганистан), либо вблизи от него. В самом же Ираке, из-за крайне нестабильной обстановки, наличие «секретных тюрем» представляется маловероятным. О том же, был ли скандал с «секретными тюрьмами» действительно инспирирован ФСБ, мы, возможно, узнаем только тогда, когда кто-нибудь из ветеранов российских спецслужб «выберет свободу» и расскажет всю правду где-нибудь в Америке.
Что ждет российское гражданское общество
В конце января 2006 г. сразу совпали три события, между которыми, как кажется, существует значительная внутренняя связь. Президент Путин подписал вызвавший столько споров закон о юридическом статусе некоммерческих организаций (Федеральный закон от 10 января 2006 г. № 18-ФЗ), провела свое первое заседание Общественная палата и разразился шпионский скандал с британскими дипломатами, будто бы получавшими «бесконтактную информацию» от своих агентов в Москве с помощью «чудо-камня», а заодно занимавшимися финансированием российских неправительственных организаций.
По представлению членов Общественной палаты из первоначального текста Закона были убраны некоторые наиболее одиозные положения, вроде требования для иностранных граждан — учредителей НКО обязательного ценза проживания в России. Но карательная сущность закона осталась. Для того, чтобы построить все некоммерческие организации по струнке, достаточно одного только пункта о том, что органам финансового контроля и налогового надзора НКО должны ежегодно предоставлять отчеты о своей деятельности на предмет ее соответствия уставным требованиям. Ясно, что для коррупции и произвола тут поле широчайшее. Например, руководитель Правозащитного центра в Кабардино-Балкарии Валерий Хата-жуков справедливо отмечает: ««В наших условиях, когда практически нет разделения властей, когда судебная система коррумпирована и действует в угоду власти, все, что в законе четко не прописано, будет использовано для удушения институтов гражданского oбщества»(http://kavkaz. memo.ru/newstext/news/id/924440.html).
Для правительства и президента закон о НКО стал орудием не столько для предотвращения мифической «оранжевой заразы» (хотя некоторые чины в путинской администрации ухитряются воспринимать ее вполне серьезно), сколько для постепенной реставрации советского тоталитаризма, пусть и в смягченном варианте. При таком развитии событий уже к президентским выборам 2008 года все неправительственные организации можно будет, что называется, «просеять», и право на существование сохранить только за теми, кто будет признан «благонадежным», то есть, как и Общественная палата, будет критиковать власть строго дозированно и в определенных рамках, лишь с той целью, чтобы продемонстрировать российской и, главным образом, мировой общественности: неправительственные организации у нас все еще есть, а значит, ни о каком тоталитаризме говорить не приходится.