Катя сняла с головы шляпу и кинула её прямо на асфальт - вот так, Бертик! Затем объявила неожиданно звонким голосом:
- Уважаемые граждане! Приятного всем дня и отличного настроения! А чтобы сделать его ещё лучше, я вам спою!
И, перебирая струны гитары, запела первое, что ей пришло в голову. Оказалось - пришла ария Кармен из одноимённой оперы.
- У любви как у пташки крылья, никто не может её поймать...
Очень поднимает настроение, ничего не скажешь. Как-то в суете сборов Катя даже не подумала, что будет петь перед столь требовательной публикой. Зато помадные сердечки на щеках оказались в тему.
Слушатели отреагировали по-разному. Девушка с парнем крепко обнялись. Бабушка, вздохнув, подпёрла щеку. Мальчишки прыснули от смеха, однако, толкаться перестали. А мужчина, нахмурившись, ещё быстрее стал листать свои бумаги. Иногда он остро на неё поглядывал, но, тем не менее, возражений от него не последовало.
Кое-как допев эту душещипательную арию, Катя раскланялась и, взяв с асфальта шляпу, обошла публику:
- Подайте бедной студентке, помогите оплатить за учёбу, - улыбаясь, говорила она.
То, что её не освистали, придало Кате смелости. И только сейчас, взглянув на всё происходящее со стороны, ей стало смешно. И, как это ни удивительно, ей в шляпу действительно кинули денег. Причём - абсолютно все. Бабушка - десятирублёвую монетку, молодая пара - пятьдесят рублей, даже пацаны кинули по рублю. А солидный мужчина, кинув сотню, остановил её и спросил:
- Неплохо поёшь. Где учишься? В музыкалке?
Катя назвала свой московский вуз.
- Заочно?
- Нет, на удалёнке. Вот работу потеряла, а скоро выплата, - вздохнула Катя, постукивая своей чёрной кроссовкой.
Ей уже не казалась нелепой её одежда. Она артистка или как?
- Достойное заведение, - кивнул мужчина. - Но вот это, - кивнул он на шляпу, - тебя не выручит. Хочешь у меня работать?
- У вас?- удивилась Катя. - Кем? Где?
Остальной народ на остановке с интересом прислушивался к их разговору. А что? Они же помогли этой девушке, значит и к её делам причастны.
- В моём ресторане, певицей, - огорошил её мужчина. - Я вообще-то тут случайно - машина сломалась, - кивнул он на припаркованный неподалёку синий джип - Jeep Grand Cherokee. - И, как оказалось, это было очень кстати. У меня певицу переманили, только утром узнал. И вечером уже надо кому-то работать на сцене. Сможешь? Только, конечно, не в этом, - кивнул он на её прикид. - Платья есть, не волнуйся - остались от Илонки. Тебе подойдут.
- А что петь? - всё ещё не верила в реальность происходящего Катя.
- У меня приличный ресторан, - гордо задрал подбородок мужчина. - Примерно то же, что пела здесь. Репертуар сама подберёшь: арии, романсы, старинные шлягеры. Илона пела эти, как их - Подмосковные вечера, Ландыши. В общем, поговоришь с музыкантами, они знают. - Он протянул ей визитку и, назвав адрес сказал: - Приходи к четырём. Я - Сергей Сергеевич Гришин, директор этого заведения, найдёшь меня.
- А я - Катя Минина. Очень, очень приятно! И спасибо вам, Сергей Сергеевич! - воскликнула Катя.
Тут, выйдя из подъехавшей к остановке машины - похоже, Toyota Corolla - к её благодетелю подошёл мужчина. Тот поднялся и недовольно сказал:
- Наконец-то! Где ты пропал, Костя? Поехали уже! Я опаздываю! - И уходя, ещё раз сказал Кате: Я вас жду! Не подведите!
- Да-да! Обязательно приду! - ответила Катя.
И, сделав большие глаза, обернулась к Бертику и Диме.
- Слыхали? - спросила она. - У меня теперь есть работа! И, похоже, по душе! Хоть меня и не взяли в училище, но петь я люблю. А если за это ещё и неплохо платить будут, то я буду просто счастлива.
Те кивнули, сами немного ошарашенные скоростью перемен.
- Ты просто супер! - заявил Дима. - Я знал, что у тебя получится!
- Так ведь у меня был хороший учитель! - усмехнулась она. - И отличный наставник для охламонов, - подмигнула Бертику. Похоже, её всё ещё несло. Или сердечки на щеках делали её немного развязной? - Жаль, что тут краковскую не продают, - заявила Катя. - Кстати, - показала она им выручку в шляпе, - тут на полкольца хватит. Может, добавите немного - на целое. Как завещали великие нобелевцы? - пошутила она. - Песнь слушали? Про пташку? Гоните шилики на краковскую бедной студентке! Должна же я нимб себе приделать. За геройство! Как Дима!
- Мне нравится ваш настрой, - усмехнулся Бертик. - Драйв?
- Ещё какой? - снова постукала она кроссовкой, провожая взглядом своих невольных слушателей, погрузившихся в подошедший к остановке троллейбус. Пацанята прощально помахали ей и Катя в ответ приветственно подняла руку. - И что дальше делать, Бертик? Могу станцевать - танец воробья, например. Хотите? - спросила она, выбив чечётку великоватыми кроссовками.
- В другой раз. А теперь пойдёмте ко мне чай с плюшками допивать, - усмехнулся Бертик. - А то ещё куда-нибудь перескочите, мы за вами не угонимся.
- Давай на "ты", Бертик! - предложила Катя. - Такие приключения вместе пережили, можно и без чинов.
- Принято! - кивнул тот. И повернул в сторону дома, а все двинулись вслед за ним. - Кстати, ты эти деньги сбереги, - посоветовал Бертик. - Колбасу на другие купишь. Они принесут тебе удачу, сохраняя энергетику драйва. В кошелёк сотенку - пусть отдельно лежит. Остальные - дома в шкатулку, к безделушкам. Пусть деньги приманивают.
Глава 19
Кафешантанное дело у Кати пошло неплохо.
Наверное, Катя не годилась лишь на роль выдающейся певицы - как это посчитал Михаил Леонардович - а вот амплуа ресторанной дивы ей вполне подошло. Платья Илонки - струящиеся, в пол, парчовые и шёлковые, покрытые блёстками - были просто шикарны и, оказавшись впору, очень классно на ней смотрелись. А длинные белокурые волосы Кати довершали потрясающий образ покорительницы ресторанных подмостков. Да и голосом - меццо-сопрано, как определил этот тембр незабвенный Михаил Леонардович - её Бог не обидел. И вскоре - к полному восторгу Гришина - Катя стала очень популярным исполнителем романтического жанра в этом ресторане. Что, кстати, приносило ей неплохие дивиденды - в виде постоянных заказов полюбившихся публике песен. Так что невысокая зарплата - хоть и побольше, чем на кассе - озвученная Гришиным при её приёме на работу, роли почти не играла. Видно, он тогда в ней ещё немного сомневался - артистке погорелого театра, так сказать. Но Кате в тот момент и она была в радость. Как говорится - и за это господину Гришину низкий поклон. Подобрал, обогрел, царское платьице выдал, сироте.