Сенатор Флауэр был, естественно, одним из таких владельцев. Возможно, он искренне заботился о безопасности родной страны, постоянно требуя в своих выступлениях от правительства увеличения расходов на сегмент космической обороны. Однако, если бы ему принадлежали акции корпораций, производящих лекарства, он бы с тем же пылом выступал за государственную программу «Здоровье нации». Понимал это и адмирал Лоуренс, он ни на секунду не заблуждался в истинных интересах сенатора. Получение прибыли выше патриотизма. Но, во-первых, у последнего всегда имелся универсальный ответ: мол, на время работы законодателем все его акции переданы независимым управляющим. Во-вторых, какой же военный будет против развертывания перспективной, хорошо финансируемой программы? Вот так и сошлись интересы всех: политиков, военных и простых американцев. Спутник, названный «Обсервер» и построенный по образцу своего предшественника «SBIRS-Low», оказался на орбите. Он являлся последним штрихом первого эшелона космической обороны. Благодаря ему можно было отслеживать старты наземных целей и координировать работу рентгеновских лазеров уничтожения, расположенных на других спутниках-перехватчиках. Он, как паук, находился в центре паутины, оплетающей часть земного шара. Еще пятнадцать подобных «пауков» планировалось изготовить и запустить в околоземное пространство, чтобы довершить паутину, закрыть ею всю планету. Естественно, продолжение зависело в первую очередь от успеха испытаний первенца. Вот почему сенатор лично контролировал их ход.
Атомная субмарина-ракетоносец типа «Огайо» вот уже целый месяц находилась в походе, курсируя в Атлантике в тысяче морских милях от восточного побережья Соединенных Штатов. Жизнь на подобных «бомбовозах», как называют их сами военные моряки, однообразна. Субмарина может по полгода не подниматься к поверхности, энергии ядерного реактора хватит для того, чтобы опреснять забортную воду, регенерировать воздух, снабжать силовую установку энергией, отапливать или охлаждать помещения. Находясь на борту, лишь по картам да приборам можно определить, где сейчас находится субмарина: в жарких тропических водах или же над головой у подводников простираются многометровые арктические льды. Но и они не преграда, на такой случай с борта выпускаются торпеды, они расстреливают льды, и ничто не помешает субмарине осуществить запуск смертоносного оружия.
Двадцать четыре баллистические ракеты с разделяющимися боеголовками на борту субмарины готовы к старту в любое время, нужно лишь всплыть на стартовую глубину. Перемещение подлодки невозможно отследить ни с воздуха, ни из космоса. Она может оказаться в любой точке Мирового океана и неожиданно для противника всплыть у его берегов. Смертоносный залп, и подводная лодка вновь уйдет в глубины.
Это дежурство атомной подлодки с самого начала не предвещало спокойного плавания. Обычно на борт принимаются боевые ракеты, на этот же раз были загружены учебные, лишенные ядерных боеголовок. И до этого случалось, что из двадцати четырех ракет несколько были учебными. Но чтобы все! Как водится, у подводников в период дежурства на радиосвязь с базой почти не выходят. Радиоволны – единственное, по чему можно засечь и отследить перемещение субмарины. Задания выдаются командиру на берегу в виде запечатанных пронумерованных конвертов с инструкцией. Мол, оказавшись в таком-то квадрате, вскрыть конверт номер такой-то. А дальше как в матрешке.
Командир атомной субмарины класса «Огайо» с нетерпением ждал сегодняшнего дня, понимая, что от успешных действий экипажа зависит его дальнейшая карьера. Несомненно, предстоял пуск нескольких учебных баллистических ракет.
А разрешение на старт даже учебных ракет имеет право дать только президент Соединенных Штатов. Ведь противник не может знать заранее, что несет в себе стремительно вырвавшаяся из океана ракета. Все заинтересованные государства оповещаются заранее на самом высоком уровне.
Плотная бумага номерного конверта затрещала. Стараясь выглядеть спокойным даже перед самим собой, командир вынул приказ. Он не ошибся, ему предписывалось всплыть на стартовую глубину, приготовиться к пуску, выдвинуть антенну и ожидать дальнейших приказаний. Цель для ракет была обозначена координатами в несудоходном квадрате Атлантики в полутора тысячах миль от местоположения подлодки. Через несколько минут командир уже отдавал приказы по межотсечной связи с боевого поста субмарины. Действия экипажа были отработаны до автоматизма. Каждый моряк точно знал свое место и обязанности. Офицер с каменным лицом склонился над пультом управления вооружением.
– Ракеты к пуску готовы, сэр, – доложил он, не отрываясь от монитора, на котором одновременно высветились характеристики всех двадцати четырех активизированных ракет.
Потянулись минуты ожидания. Выдвинутая над водой антенна фильтровала эфир. Акустики в своих звукоизолированных полутемных кабинках вслушивались в море, пытаясь различить в звуках природы шумы гребных винтов чужих кораблей. Ведь уже не раз случалось, что подлодки других стран, чаще всего России и Китая, проникали в район учений, чтобы отследить процедуру пуска, перехватить предшествующие ему шифрограммы. Но на этот раз океан «молчал».
Радист чуть дрогнувшим голосом доложил:
– Получен сигнал...
Шифровальщик мгновенно озвучил приказ на пуск всех двадцати четырех ракет.
Командир, проникнувшись торжественностью момента, объявил готовность и дал обратный отсчет. Сменялись, уменьшаясь, на мониторах цифры. Работала электроника с автоматикой. Единственное, что еще мог сделать человек, это отменить пуск. Синтезированный голос через динамики дублировал отсчет.
– Правильно, что голос сделали женским и вкрадчивым, – пробормотал командир, – это успокаивает. Нервы шалят и при учебном пуске. А что будет при боевом.
– ...Ноль, – прозвучало бездушное из динамиков.
В первые мгновения показалось, что ничего и не произошло. Затем громадная субмарина слегка качнулась. Это пневматика выталкивала из палубных шахт первые ракеты... Затем послышался нарастающий гул, который проникал даже сквозь толстый звукопоглощающий корпус субмарины.
Немногим из подводников приходилось воочию наблюдать пуск со стороны. Океан над подлодкой вздыбился громадным пузырем, из которого показалось черное острие ракеты. Разметав в стороны половинки контейнера, она в облаке огня и пара взметнулась в небо, наклонилась и пошла к горизонту. Вслед за первой устремились и другие ракеты. Рокот сотрясал воздух, волны кругами расходились от места старта. Через несколько минут все было закончено. Лишь слабый гул еще разносился над океаном.