– Ага, вот ты где! Я уже стал переживать, – Железный Феликс смотрел прямо на Адама Ильича, – слазь оттуда и забирайся обратно в свою чёртову оболочку.
– А ты что, видишь меня, что ли?
– Конечно. Я сам через это проходил не раз, поэтому всё вижу, знаю и умею.
Доктор нырнул в своё тело, но через мгновение выпрыгнул обратно:
– Не-е, я туда больше не полезу. Там хреново. Всё болеть начинает. Мне так больше нравится, – Ильич взвился в воздух и с разгону с хохотом воткнулся в землю. Высунул голову из-под земли, – никогда не полезу.
– Лезь, говорю, в эту кучу дерьма, – Феликс пнул изуродованное тело доктора, – иначе через полчаса превратишься в Бога!
– И что в этом плохого?
– Дурак! Ты станешь мизерной частью Бога. Ты сольёшься с миром! Ты исчезнешь как личность!
– А ты откуда знаешь?
– Я уже прошёл это, когда пытался выживать в Гималаях, – начал выходить из терпения отшельник, – еле успел зацепиться. Лезь в шкуру!
Очумевшая толпа смотрела на него как на сумасшедшего.
– Ты с кем разговариваешь? – Алёнка подняла заплаканные глаза.
– С кем, с кем. С папаней твоим. Он, болван, не хочет возвращаться в наш мир.
– Па-ап, – Алёнка с надеждой смотрела сквозь пространство, не видя отца, – пожалуйста, вернись. Ты же любишь меня. Мне плохо будет без тебя. Папуля-я-я, пожалуйста-а-а!
Доктор вновь нырнул в груду измятой плоти. Боль пронзила все части тела. Снова невыносимо захотелось выскочить из ужасной оболочки, но Адам Ильич пересилил боль и отвращение. Надувшись как шар, напыжившись, он стал исправлять изнутри повреждения этой мерзкой кучи мощей. На глазах у изумлённых паломников происходили изменения тела Ильича, не подвластные разумению обычного человека. Сначала с глухим хлопком выпрямился череп, затем – грудная клетка. Конечности распрямились, приняв нормальное физиологическое положение.
Доктор снова выскочил из тела:
– Слышь, Феликс, а ты уверен, что это необходимо? Там просто ужасно!
– Если бы не был уверен, меня бы здесь сейчас не было с вами.
– Ла-а-адно, – Адам Ильич с грустным видом, нехотя начал забираться обратно в свою плоть.
Через минуту живой и здоровый Адик как ни в чём не бывало уже стоял и обнимал свою повеселевшую дочурку. Ничего в его теле не изменилось, кроме взгляда. Глаза стали излучать едва заметный голубой свет.
– Очуметь просто! – пьяная Бабка-яга даже подпрыгивала на одной ноге от восторга. – А мне здесь всё больше и больше нравится!
На лице Лилы тоже читались радость и удивление. Тригада в радостном возбуждении отпускали друг другу неиссякаемый поток затрещин.
Наконец ближе к полуночи вся шайка добралась до гостиницы. Разошлись по комнатам. Феликс ушёл в комнату к тройняку, устроившись на полу. Все отключились за несколько секунд после пережитых приключений. Навуходоносор устроился на улице, приняв облик, невидимый случайным прохожим.
Глава 5. Всё по барабану
Рано утром гид Мария, не дождавшись паломников в назначенное время в назначенном месте, пришла в гостиницу, где разместилась наша ненормальная группа:
– Эй, туристы, вы что, обалдели? Машина давно стоит в ожидании, а вы дрыхнете, как сурки зимой! Подъём! Быстро собирайтесь в дорогу. Нам ещё три дня добираться до цели!
Из комнат начали выползать невыспавшиеся путешественники.
– Это что за новый турист в вашей группе? – Мария указала на взъерошенного Феликса.
– Это наш… очень… хороший друг. Он поедет… с нами, – продрав один глаз, дыша перегаром, заявила старушенция Виевна.
– На него нет путёвки. Он не должен ехать с нами. И кто платить за него будет?
– Мы все… скинемся… и заплатим. Пусть едет… с нами! И… точка!
– Нет, не положено так. Мы не можем его брать с собой.
– Мы… и тебе… заплатим!
– Манюня, – шатаясь, из своей комнаты нарисовался Адик. В силу своего возраста Адам Ильич мог быть фамильярным, обращаясь к гиду таким образом. Он приобнял Марию за плечи. – Может, мы всё-таки уладим эту проблемку? – доктор заиграл бровями.
– Нет, я сказала. Он. С нами. Не поедет!
– Ну тогда и мы прерываем своё паломничество здесь! Наша компашка в таком случае больше не нуждается в услугах вашей турфирмы. Дальше мы как-то сами.
– Это ваше совместное и окончательное решение? – Мария за всю свою практику с таким положением дел сталкивалась впервые.
Тут и Змей Горыныч поддержал компанию:
– Да.
– Мы так.
– Решили.
– Ну и пошли вы… – Мария развернулась и пошла прочь. – Я поехала домой!
– Goodbye, my love, goodbye, – Лила показала язык вслед уходящей гидице (гида, гидица – плохой гид женского пола).