Так Антоша и преподал Алисе свою генетически сомнительную теорию, а она продолжала вытирать богемские фужеры и, выдержав достойную паузу, ответила безмятежно, будто с соседкой лясы точила, — мол, есть, быть может, в этой ахинее зерно истины, но мужик суть дело хлопотное. «Я вон за бывшим, если поссоримся, бегаю, прыгаю вокруг него, лепечу глупости разные… а когда он оттаивает, не знаю, что и сказать. И так сразу муторно становится, и думаешь — а к чему ж вся эта бодяга, бог ты мой!..» Любая Антонова демагогия была Алисе Венедиктовне что слону дробина. А уж если мужчина не умеет жене зубы заговорить — тут уж полное фиаско…
Да много было разной шелухи до сего дня, главного дня… Пора наконец и делом заняться. Аркин извлек пылесос из кладовки. Откуда ни возьмись посыпались пыльные фотографии, и сразу вспомнился задумчивый их создатель. Тот в лихую годину свалил часть скарба у Аркина — и затерялся, канул в Лету, заняв немного денег. Да и бог с ним, пусть у бестолкового творца хоть сейчас все сдвинется с абсолютного нуля, тем более сегодня есть шанс. День счастливый, «сила мысли»… Результат, разумеется, не проверишь, да и некогда, часы бегут, а самая приличная рубашка еще валяется в подсыревшей куче тряпья в ванной. С этим сила мысли как-нибудь разберется перед выходом, это — позорная мелочь, а надо позаботиться о главном. О сыне, например, об Алисе, послать им добрый импульс в Австралию — и пусть к ним там приплывет золотой утконос и исполнит любое желание. Сергей пусть в кои веки разбогатеет и купит лошадь. Мечта у него такая, лошадиная. От «силы мысли» даже солнечное сплетение начало сладко расплетаться, шевелиться, как маленький осьминог, и Аркина качнуло от головокружения. Что называется, побочное действие, пустяк по сравнению с тем, что знаменательный день не должен быть окрашен ничьим унынием, во всяком случае, в ближайшем окружении.
Тщедушно постучал в дверь соседушка-лилипут. За папироской. Лучше за сигареткой, но Артур ритуально скромничал, и детские ладошки принимали любое одолжение. «О чем речь, Артур! Может, чайку?» Лилипут застенчиво отнекивался, а Аркин вдруг подумал, бывают ли у маленьких людей большие дети, то бишь стандартные… И что плохого, если пожелать Артуру теплое гнездо с сыном в люльке, таким, как все, — Бог не разгневается, Аркин не лезет в мировые конфликты и не извлекает из пучин Атлантиду, он по мелочи.
Совсем мозги набекрень! С чего он взял, что Артур изнемог без гнездышка, быть может, он мечтает совсем об ином и мыслями бесконечно далек от Земли, какие ему, к чертям, люльки, да и что-то не видал Аркин никогда лилипутских семейств с колясками на выгуле… Пора и впрямь выбросить из головы лишнее и заняться очевидным и вероятным. И в подтверждение праведному намерению Антон энергично помотал головой. Посыпалась, правда, одна перхоть, на этом символическая процедура очищения была исчерпана, а абрис жилища между тем не слишком менялся к лучшему. Главное, что оно есть, и этот факт может опровергнуть только изможденная хмелем женщина в дерматиновой куртке, в «трениках» с обвислыми коленками и со свекольной бордовостью губ, ибо бабушка ее, недорезанная дворянка, учила внучку по возможности лелеять экстерьер при любых невзгодах. Это и была большая хозяйка малогабаритного дома, нежданно появляющаяся за скромной данью. Аркин однажды высчитал, что съем обходится ему в среднем в сорок семь бутылок. Не бог весть какие деньги. Про запас за шифоньером всегда было, заявится, сердешная, он ей быстро сунет в рыло любимое пойло, и до свиданьица. Да и подай она голос при гостях — кто ей, такой, поверит…
А то, что в доме пыль коромыслом и меблишка крошится, как зубы от радиации, — ну и что? Женщин только умиляет холостяцкий бардак. Первейшая задача — защитить от хулиганов и не забыть про торт с шампанским, этим дерьмом пузыристым, а там хоть трава не расти и унитаз засоряйся. Хотя последнее, конечно, категорически лишнее.
В сущности, беспорядок из-за обилия. Обилия хлама. Аркин с отвращением наблюдал, что обрастает вещами, как ракушками, но остановить запущенный процесс не умел. На крайний случай оставался испытанный рецепт: все лишнее на балкон и — забыть, забыть! Стул с поролоновыми кишками наружу — на балкон! И прочее… С балкона невзначай узрел драму. Вопреки привычному раскладу женская половина молчала, а визжал мужичонка. Ох и лупило по мозгам! Коротенькая мадам и не помышляла об отпоре, крикун щелкал над ней громким клювом, как цапля над лягушонком. Так орал на матушку друга детства его болезный отчим; то, что у человека называется щеками, у отчима стекло в две обвислые складки, которые от истерики мелко подрагивали, вызывая колику отвращения у Антона. После чего Аркин возненавидел психопатов. Хотя, по сути, люди как люди. Просто слишком «децибельные». Есть имбецильные, а есть «децибельные». И всем находится место под солнцем. «Только, пожалуйста, не в моем ряду. И не в этот день…» Аркин напрягся и от ощущения своей важности для человечества, которую теперь именовал «силой мысли», почувствовал себя до упора надутым шариком. Аж до блестящих кружочков в глазах! Так что даже и не сразу увидел, как скандалист умолк, уткнулся лбом в блаженно холодящий фонарный столб и остыл, пошел на попятную, понуро извиняясь. Похоже что Аркин перестарался-таки с миротворческими потугами, ибо парочка-то помирилась, а Антошу сморил сон…