Да и что Тмутаракань?! Злата, сребра, чтоб чеканить монеты, покуда хватает, а вот земли мало, больших урожаев не соберёшь. Мог бы Олег процветать, мог бы иметь огромные доходы от торговых пошлин, мог бы платить дружинникам звонкие арабские дирхемы[60] и ромейские[61] номисмы-скифагусы[62] с ликами базилевсов[63], да где взять их – поток торговцев с товарами иссяк, как пересохшая речка. Не до торговли стало людям на Чёрном море: под Константинополем[64] рыщут турки и печенеги[65], на Дону половцы, «любезные соузнички», так и ждут, как поедет из Тмутаракани какой купец с товаром – тотчас, стойно волки алчные, кинутся и отберут всё его добро. Поневоле станешь глядеть на Черниговский край – земля жирная, чернозём, пашни сколько угодно, реки полноводны, богаты рыбой, леса с бортями[66] и пушным зверем. Доходы там – не сравнить с тмутараканскими.
Князь с трудом оторвался от невесёлых размышлений.
Засеребрился впереди Донец, на берегу его открылись взору хорошо знакомые земляные укрепления Шаруканя. Олег поторопил своих людей. После долгого утомительного пути ему хотелось, наконец, вернуться в свой свежесрубленный терем… Хотя разве можно считать своей собью[67] то, что столь далеко от Руси, её сёл и городов, от милого сердцу Чернигова?! Что он, князь Олег, имеет здесь, что ему дорого? Да, у него жена-красавица, ромейская аристократка Феофания Музалон, дети, холопы, кони, но более ничего и нет: ни власти, ни уважения, ни славы, ни родины!
Челядинцы кланялись князю в пояс и смотрели исподлобья испуганно и заискивающе.
Навстречу Олегу, громкими возгласами приветствуя отца, выбежали трое маленьких сыновей в долгих белых рубашонках: Всеволод, Игорь и Глеб, очень похожие на свою мать, светлолицые, черноволосые, с большими чёрными глазами. Олег брал их на руки, сажал на плечи и клялся сам себе в том, что дети его получат принадлежащее им по праву – родину их отца, Чернигов. Ради этого стоит претерпевать лишения и, унижая своё достоинство, просить ханов о помощи. Пусть так, чужими руками, руками врагов Руси, но он, Олег, вернёт себе княжеский стол и отомстит. Иначе и жить ему более не к чему.
Глава 6. Сговор
Как только хан Тогорта и солтан Арсланапа спрыгнули с коней, отрок[68] побежал доложить князю Олегу о приезде знатных половцев. Широко улыбаясь и прикладывая в знак уважения руку к сердцу, Олег поспешил навстречу разодетым в богатые ромейские платья гостям. Серые глаза его лихорадочно блестели. Что скажут на сей раз сыроядцы? Дадут ли, наконец, обещанную ему помощь?
Олег пригласил половцев в походную вежу[69]. Челядинец разлил по чашам синеватый кумыс. Тогорта коснулся устами пьянящего напитка, брезгливо поморщился и отставил чашу в сторону.
– Урус не умеет делать кумыс! – Он презрительно скривился.
– Да извинит меня хан. Покуда не научились. Но коль поживём тут ещё лет пять, мыслю, содеем как надоть, – промолвил Олег с заметной издёвкой в голосе. – Токмо сколь же скоро ты, о великий хан, снизойдёшь до моей мольбы?
Тогорта засмеялся, неприятно обнажив редкие зубы.
– Мы с солтаном Арсланапой идём в землю урусов. Дашь золото – посадим тебя в Чернигове. И знай: я всегда держу свои клятвы! Пусть хоть один белый или чёрный кипчак скажет, когда хан Тогорта нарушал своё слово, – я вырву ему его лживый язык! – воскликнул он запальчиво.
Олег закивал головой в знак одобрения, но затем, беспокойно взглянув на внезапно умолкших половцев, спросил:
– И сколько ж ратников у вас?
– Много, каназ, – прохрипел, прокашлявшись, Арсланапа, высокий кипчак примерно равных с Олегом лет, темноволосый и смуглолицый, с лицом, изрезанным рядом глубоких шрамов. – Я их не считал.
– И когда ж мыслите вы выступать?
– Потерпи, каназ. Недолго осталось. Когда наши кони насытятся травой и станут быстры, как ветер в поле, мы сокрушим силу урусов! – хищно осклабившись, ответил Тогорта.
– Знай, каназ, – Арсланапа придвинулся к уху Олега и негромко, почти шёпотом сообщил: – Нет в Чернигове покоя. Мои люди говорят: народ бунтует, тебя хотят на стол. Мономах много людей убил, казнил.
61
Ромейский – византийский. Ромеи (т. е. граждане Рима) – самоназвание византийцев. Ромея – Византия.
65
Печенеги – тюркоязычный союз племён, в XI веке были вытеснены половцами из причерноморских степей и кочевали в Нижнем Подунавье.
68
Отроки – категория младших дружинников. Считались выше гридней. Часто выступали в роли послов, гонцов.