Вдоль дороги, по которой двигались воины, сновали половецкие всадники, осыпающие русов едкими насмешками. Кровь закипала в жилах дружинников, но Владимир строго-настрого приказал им терпеть и запретил отвечать на оскорбления.
– Ещё поквитаемся, – спокойно говорил он.
Посреди отряда, в крытых возках, охраняемых со всех сторон, ехали жёны и дети воинов. Владимир увидел полные испуга тёмные глаза высунувшейся в оконце возка княгини Гиды[99]. Рядом с матерью подростки Святослав, Ярополк, Вячеслав, Марица и совсем маленькая София. Стараясь успокоить жену и детей, Мономах ободряюще подмигнул им и заставил себя через силу улыбнуться. Гида горестно покачала головой и скрылась за занавеской…
Перейдя Десну, Владимир с дружиной поспешил укрыться в Переяславле, за его каменными, неприступными для половцев стенами.
«И пошёл я из Чернигова на день святого Бориса и ехал сквозь полки половецкие лишь с сотней дружины, с детьми и жёнами. Половцы, стоявшие у перевоза и на горах, облизывались на нас, как волки», – вспоминал он много лет спустя в своём «Поучении чадам…».
Глава 9. Разгром Чернигова
Сразу после ухода Владимира из Чернигова половцы сняли осаду, покинули поле перед городом и занялись грабежом сёл и деревень по обоим берегам Десны. Тем временем черниговские бояре, с каждым часом ожидая прибытия в город Олега, выставили на крепостной стене окольного города стражу во главе с тысяцким, которая при виде княжеской дружины должна была настежь распахнуть ворота.
В доме боярина Славомира, раскинувшемся на Третьяке, невдалеке от строений Елецкого монастыря, шли приготовления к пиршеству. На поварне жарились туши свиней, говядина, птица, рыба. Давний приятель Святославичей, боярин решил расщедриться, пригласив к себе на пир князя и всю его дружину.
– Пошевеливайтесь, негодники! Князя Ольга с часу на час сожидаем! Почто, стойно мухи сонные, копошитесь?! – подгонял он челядь.
Разодетые, в шёлковых цветастых летниках[100], с золотыми серёжками в нежных ушках, в сапожках из сафьяна с замысловатыми узорами на голенищах, в двери светёлок выглядывали с лукавыми улыбками на устах юные боярские дочери. Все три, как на подбор, красавицы, и каждая тайком подумывала, стоя у притворённой двери: «Поглядел бы на меня какой удатный молодец из княжой дружины». Как знать, может, счастье своё обретёт Марья, Елена или Ольга…
Грязный, в рваной суконной тёмно-серого цвета свите[101] человек подошёл к воротам окольного города.
– Кто таков еси? – удивлённо вопросили его стражи.
– Аль не признали? Бусыга аз[102], мечник. Прогнал мя Мономах, побить велел, яко собаку, ибо за мир аз со князем Ольгом стоял.
– А не врёшь ли ты? – подозрительно прищурившись, спросил его тысяцкий. – Ну-ка, побожись.
– Вот те крест! – Бусыга истово перекрестился.
– Куда ж путь держишь, Бусыга?
– Князя Ольга ищу аз. Может, возьмёт к себе на службу. Рад вельми[103] буду.
– Ну коли так, дайте ему копьё, – приказал тысяцкий стражам. – Как раз и сожидаем князя твово, – добавил он, обращаясь к Бусыге.
Длинное, с булатным острым наконечником копьё тотчас оказалось в руках мечника, поданное одним из стражей.
– Стой здесь, – властно указал ему тысяцкий. – Как князя Ольга узришь, отопрёшь врата.
С равнодушным видом Бусыга встал возле ворот, но как только тысяцкий отошёл, по крутой узенькой лестнице взбежал на заборол. Прикрывая глаза ладонью от солнца, он со вниманием всмотрелся в холмистые дали.
Вот из-за поворота дороги показались в туче пыли половецкие всадники в кольчужных калантырях и меховых бобровых и лисьих шапках. При виде города они громко загалдели, указывая друг другу пальцами на крепостные башни. Рассыпавшись по полю веером, степняки стремительно приближались. Бусыга уже вскоре смог разглядеть лица передних, смуглые, скуластые, потные, исполненные алчности и ожесточения.
В стороне справа заблестели булатные шишаки[104] и дощатые брони[105] Олеговой дружины. Показался и сам князь, на ветру колыхалось его пурпурное корзно с золотистой оторочкой, у плеча посверкивала серебряная фибула[106], на белоснежном фаре[107] красовалась дорогая обрудь[108].
Жестом руки остановив своих воинов, он что-то резко выкрикнул по-половецки. Бусыга увидел, как с явной досадой и неохотой степняки осадили перед крепостным валом своих мохноногих коней. Олег выехал вперёд и снял с головы золочёный шелом с чеканным архистратигом Михаилом на челе.
99
Гида – жена Мономаха, дочь последнего англосаксонского короля Гарольда, погибшего в 1066 году в битве при Гастингсе, после чего Англия была завоёвана нормандцами.